Пришло время настоящей битвы.

Глава 13

Сталь и плоть

— Внученька, а ты уверена, что курочке можно так торопиться? — спросил старческий голос.

— Нет у нас времени медлить, бабушка, — ответила Кармилла.

Она сидела в кресле штурмана и немигающим взглядом смотрела на приближающийся город тойгеров. Мимо по тропе прошло стадо мастодонтов, вместе с ними она заметила несколько байков, но не стала тратить боеприпасы на эту мелочь.

«Бегут, поджав хвосты, — подумала она. — Ничего, всех не убьешь и не сожрешь».

— Торопись медленно, — изрекла старушка. — Тише едешь — дальше будешь!

— Мы уже почти приехали, некогда тормозить.

Впереди открывалась картина разрушений.

От высеченного в скалах города поднимались струйки дыма. Местами занимался пожар, а высокая каменная стена частично осыпалась. Кармилла знала, что это ее заслуга и даже чуточку гордилась. В конце концов, стрелять по мишеням и шмалять ракетами — не ее работа, но она справилась не хуже Шондры.

Беспокоило ее только одно — уровень перегрева генераторов.

Они не рассчитаны на такую нагрузку. Их хватит, чтобы шагать или стрелять. Но не все сразу, иначе есть шанс остаться здесь. Решить эту проблему Кармилла не могла. Возможно, она поторопилась, когда перебила технарей… Да и ладушки.

Некогда укорять себя за поспешность!

Воевать пора!

* * *

Обратно к жертвеннику мы возвращались верхом на трицератопсе.

Добрыня оклемался после боя с коброй-удавом, но пыхтел очень своеобразно. Его чувства не остались для меня загадкой. Живоглот уязвил вожака стада. Мой трицератопс привык всегда побеждать, лидировать, вести за собой.

Унижение требовало отмщения.

Роза сидела на его выпирающем хребте и шевелила лианами. Она зорко смотрела по сторонам — не летит ли новая стрела?

Нет, не летит. Только птерозавр.

Я устало вынул растраченный магазин — тойгер наложил стрелу на тетиву.

Вставил новую — тойгер натянул тетиву.

Передернул затвор — тойгер спустил тетиву.

Вытянул руку и дал очередь — дриада смахнула стрелу.

Птичка пронзительно закричала и рухнула, но всадник не пострадал. Он ловко соскочил на землю и приземлился на все четыре лапы. Бросился вперед с копьем.

Я немного посмотрел, как он маневрирует, петляет и приближается.

Потом и его угостил свинцом.

Настырные кошаки, мать их. А ведь я люблю кошек, жалко их убивать.

Нет, мой прототип любил. А у меня Сэша — и этим все сказано.

Милая, ненаглядная, пушистая. Свет очей моих, так ее раз так.

Кстати, как она там? Жива еще, голубушка?

О, да, вижу. Стоит меж каменных столбов, цепями побрякивает, скучает.

Разве что в носу не ковыряет.

Не прибили. Даже не могу сказать, радоваться или дать им побольше времени.

Уверен, если оставить тойгеров с кити-кити на недельку, они сами прибегут ко мне с просьбами ее забрать. Еще и щедро заплатят, чтоб избавиться.

С другой стороны, они ведь и так решили куда-то ее деть — в желудок чудищу.

— Ой, Волк! Ты вернулся! — радостно закричала Сэша, когда я подкатил поближе.

Добрыня шумно выдохнул и заурчал, поглядывая на толпу тойгеров. Его взгляд не обещал им ничего хорошего, так что котики массово прижали ушки.

Трицератопс припал на передние лапы, и я спустился. Помогать Розочке не пришлось — та скользнула со спины зверя вниз с помощью лиан. Ее движения так напоминали Кармиллу, но все же в них ощущалось нечто другое. Не такое порочное, что ли. Но в то же время не менее хищное… трудно объяснить.

Дриада увидала Сэшу и тепло улыбнулась, а кити-кити озадаченно посмотрела на нее и чуть махнула хвостом.

— А кто это с тобой, Волк? — тут же спросила она.

— Цветочек, — коротко ответил я и направился к жертвеннику.

Вперед выступили два брутальных кошака с копьями и преградили мне путь.

— Да как ты смеешь! — взревела жрица, подступая ближе. — Живоглот покарает тебя!

— Змеюка сбежала, — ответил я. — Хватит уже, вели своим котам отойти или я убью их. Мне надоело сокращать ваше поголовье, так что будь благоразумна.