Мы идем вперемешку с седьмыми и девятыми курсами, потому-что других после опять-таки занудной презентации историка отпустили домой. В меня прилетело что-то резиновое и я на автомате поймала. Спасибо, что не в лицо. Опускаю взгляд на вещицу что у меня в руках и на секунду просто замираю в немом шоке.

В моих руках сейчас лежала резиновая игрушка «для взрослых». Не то чтобы меня скривило от отвращения, скорее ситуация забавляла.

Я недоуменно разглядывала вещь, пока ко мне не подбежал взъерошенный парень, явно старше меня, может курс восьмой, если не старше. Хотя скорее это уже мужчина, а не парень. Появляется легкое отвращение, потому что это очередной брюнет, как с обложки журнала. Мажор. Хоть я тоже как бы мажорка, но к парням почему-то всегда чувствую сильную неприязнь.

И да, он кажется мне относительно знакомым, скорее всего я видела его где-то в новостях, значит, родители занимают далеко не последнюю ступень в обществе. Высокомерие в его глазах читается издалека. Такие вообще ни о чем не заботятся.

Кидаю ему его интересный предмет, который на фоне университетских стен выглядит очень комично.

Не желая с парнем иметь никакого контакта, иду вперед. Он что-то сказал мне, но моим ответом послужил неприличный жест, после которого я скрылась в толпе. Слишком грубо? Ммм…нет. В меня только что прилетала резиновая игрушка для веселого проведения ночи. С этими ребятам можно только так — грубо и резко. По-другому они не понимаю. Они — это тестостероновые олухи.

Привычно захожу домой, скидываю кроссовки и плетусь в комнату. Дома подозрительно тихо, и меня это настораживает. Прохожу в зал и наблюдаю очень странную картину: вся наша большая семейка расположилась возле журнального столика на диване и креслах. Все с такими напряженными бледными лицами, будто бы меня только и ждали. Или боялись, что я приду.

Не успела я переступить порог комнаты, на меня устремилось куча взглядов. Рея уставилась на меня тревожными, перепуганными, круглыми глазами, нервно комкая краешек желтого платьица. Мерак посмотрел на меня с поддержкой и надеждой одновременно, этот взгляд всегда меня предупреждал, что дело плохо. Мама, по-моему, недавно плакала, о чем мне говорят красные глаза, что ей не совсем свойственно, а папа… Папа как обычно строго смотрел на меня, но постукивающие пальцы по коленке говорили о том, что и он был обеспокоен.

Тишина продолжалась секунд тридцать, пока я не задала вопрос что происходит и все дружно, как сговорившись, предложили сесть мне в кресло. Первой не выдержала Рея:

— Астра, ты только не кипятись, — дернулась она.

Я усмехнулась, потому что меня сложно вывести из себя. Наверно поэтому у меня редко получается выдавить из себя магическую искру, всегда из меня один дым исходит. Помню, как преподаватель в школе всегда мне говорил, что я слишком неэмоциональная.

— Астерия, — твердо начал папа, — как ты знаешь, мы давно конкурируем с Тиграном. В этот раз тоже самое. — Он тяжело вздохнул, но до меня пока не очень доходило, причем здесь я. — Мы нашли землю, которая богата блокирующими кристаллами и если ими правильно воспользоваться, то мы с мамой сможем в этих пределах безопасно обучать ребят полукровок пользоваться своими возможностями, — папа запустил ладонь себе в волосы, — Но…Тигран хочет использовать этот участок для различных своих магических и военных экспериментов. И наши переговоры зашли в такой тупик, что мы в полушаге от войны между семьями, — он сказал все на одном дыхании, так быстро, что я еле успела уловить смысл сказанного, — и ты знаешь, что внегласным законом принято не вмешиваться в подобные войны, потому что каждый, кто влезет, станет участником этой бойни.

Я сидела, не дрогнув не одной мышцей лица. Просто понимала, что нас ждет очень весёлое время и, возможно, мы все там погибнем. Класс… День Атии говорите? Мм…обожаю. А вообще не понимаю, как можно из-за какого-то участка развязать целую войну, это же абсурд! Папа явно не все договаривает, а на самом деле не говорит ничего! И тут еще столько подводных камней, что вытягивать их придется долго.

— Астерия, папа долго сопротивлялся, но у нас нет выбора, — пришла на помощь разнервничавшемуся папе мама, — есть только одна возможность предотвратить эту войну. Это предложил Тигран, хотя против этого все, даже его жена, но он не идет на другие условия — как бы успокаивающе ни говорила мама, но меня это как-то напрягло сильнее.

Так, чтобы сейчас не сказали, нужно показать, что мне все равно и я спокойна. Я не дрогну, буду сидеть так же, как сидела. Буду же?..

У меня засело стойкое чувство того, что во всем этом я буду ключевой фигурой и мне это, ой, как не понравится, вот прям вообще.

Я опустила взгляд на свои пальцы. Лучше рассматривать их, чем показать все то, что я буду чувствовать, когда услышу.

— Ты должна выйти замуж за их сына, — сказал папа и даже его голос дрогнул, как бы он не старался выглядеть невозмутимым.

Я вскинула брови, не убирая взгляда с дрожащих пальцев, но в остальном также сидела на месте. В тот момент, не заметила, как случайно царапнула себя, и теперь оттуда текла струйка крови, с каждым разом все больше. Но я не чувствовала боли. Видимо сейчас мой мозг не может обрабатывать ничего кроме как слова сказанные папой.

Я издала глухой смешок, подумав, что это шутка. Но ответом послужило всеобщее молчание.

Поняла, что никто не шутит. Не стала ничего говорить, и все в молчании уставились на меня. Повисла долгая мучительная тишина.

Я стала в голове все переваривать. Было очень сложно мыслить трезво. По телу пробежала крупная дрожь, а глаза грозили налиться слезами и затопить весь дом к чертям. Да как?! Какого черта?! Почему наша столь уважаемая семья не может решить такой пустяк?! Родители — герои народа, дети учатся в лучших университетах страны! В конце концов, Рея — страж Земли, а это автоматом семью делает выше в обществе. И мы не можем решить какую-то проблему с дележкой земли? Или может отец снова не хочет уступить? Идиотские принципы!