— С твоим послужным списком тебе нужно со справкой ходить, а не только с презиками.

Я усмехнулся.

— Знаешь, что я делаю с такими язвами, как ты?

— Идёшь с ними к гастроэнт…

Я не дал ей договорить и сквозь смех впился в её губы.

Мы смеялись под одеялом, подшучивая друг над другом и параллельно знакомясь с телом партнёра. Поглаживали друг друга, целовались и стягивали оставшуюся одежду.

Смех прекратился, когда выросло возбуждение. Когда я под одеялом, осыпая Асю поцелуями, стал спускаться ниже и ниже, от шеи к груди (только не соски, у Аси они оказались совершенно не эрогенными), затем к животу, соблазнительному пупку, и ниже, прямо к коротко стриженному лобку. И ещё ниже…

Тело было одновременно и возбуждённым, и всё ещё зажатым, не готовым к следующему этапу. Ася стеснялась. И именно из-за этого я и не скидывал одеяло (хотя очень хотелось добавить воздуха), когда начал языком ласкать её между ног.

Много лет назад, когда я едва только стал на путь познания женщин, одна опытная партнёрша подшутила надо мной, сказав, что, если я хочу уметь орально ублажить женщину, я должен каждый день тренироваться: тянуться языком к кончику носа, вылизывать на тарелке (почему-то) китайские иероглифы и тренировать задержку дыхания. История умалчивает, купился я на эту шутку или нет, но, скажем так, определённых успехов в данном искусстве точно достиг. Диплома не получал, но письменные благодарности и даже одно хвалебное видео на телефоне имеются.

Когда мне показалось, что Ася достаточно расслабилась, я открыл презерватив и хотел выкинуть упаковку, но Ася вдруг выхватила её у меня из рук и положила под подушку.

На секунду я опешил, но потом понял, что у Аси голова всё ещё занята не тем, чем надо. Боится, что дети или звери потом найдут этот кусочек фольги. Я засмеялся и, прильнув к Асиным губам, чуть не сказал, что люблю её.

Я медленно начал вводить член. Несмотря на то, что Ася сильно возбудилась и стала влажной, входить в неё всё равно оказалось туго, и я остановился, опасаясь, что ей может быть больно. Однако Ася блаженно застонала, а затем, схватив меня за ягодицы, дала понять, чтобы я вошел в неё глубже.

Неожиданно поймал себя на мысли, что мне хотелось бы просто заниматься любовью, впервые за много лет, а не спортивным сексом, как обычно. Хотелось бы не пытаться просчитать всё для достижения результата, а просто отдаться чувствам. И, конечно, не использовать презерватив.

Однако невозможно по щелчку пальцев взять и изменить своё мышление, формировавшееся десятилетиями. С презервативом проще — как пошутила Ася, когда стягивала с меня трусы, — будут справки — будут и оральные ласки, а пока извини, Витя.

Поэтому мне оставалось лишь признать наличие у себя профдеформации и извлечь из неё максимальную пользу для Аси, то есть сделать её в ближайшее время хотя бы чуточку более счастливой. И я догадывался как.

Когда женщина несёт на себе огромное бремя ответственности, вынуждена контролировать кучу всего, лучший способ доставить ей удовольствие в сексе — дать отпустить контроль полностью. В девяти случаях из десяти я угадывал.

Отпускать контроль можно по-разному. Для кого-то это отключение головы (иногда не без помощи алкоголя или чего-то ещё), а для кого-то — отдать себя целиком другому человеку.

Ася контролировала всё в своей жизни слишком давно. Настал момент временно сложить полномочия и передать их мне.

Я взял Асю за руки и прижал их к подушке у неё над головой. Перехватил её запястья одной рукой, а другой, как и всем остальным телом, насколько только было возможно, раздвинул и обездвижил её ноги.

Одна моя партнёрша называла эту позу «властный миссионер».

Ася на мгновение будто бы испугалась и захотела высвободиться. Я немного ослабил хватку и нежно поцеловал её в губы, чтобы забрать неожиданно возникшее волнение. Успешно, судя по реакции тела.

И тогда я зафиксировал её руки и ноги ещё жёстче, чем прежде.

На Асю накатила волна возбуждения, от которой она начала двигать бёдрами, как бы призывая меня двигаться в ней, а не просто быть.

Но я вышел из неё полностью, чтобы поддразнить немного и тут же дать то, что она хотела. Ася застонала.

Я вошёл в неё снова. Было всё ещё туго, но уже легче, и я стал двигаться резче и резче, не ослабляя контроль ни на мгновение, при этом целуя её в губы, шею и мочки ушей, оказавшиеся удивительно эрогенными.

И тогда Ася улетела. А если точнее, попала в «зону турбулентности» — затряслась и закричала, но не от страха, как бывает у аэрофобов, а от хорошего оргазма, как бывает у женщин, которым повезло оказаться со мной.

Ладно-ладно, шучу. Но чего не отнять, того не отнять. Умею я доставлять женщинам радость. И именно ту, которая им нужна в данный момент, и ровно столько, сколько нужно, и чуть-чуть сверху.

Я ослабил хватку и посмотрел, как тело Аси реагирует на прикосновения после оргазма. Без отторжения, как у некоторых, значит, можно продолжать ласки.