Ася и ребята должны были вот-вот подъехать. Меня накрыла волна неожиданного оптимизма. Я вдруг стал абсолютно уверен, что всё будет хорошо, пса починят и он ещё побегает на зелёной лужайке возле моего дома.

Даже посмотрев на холодное и безучастное лицо хирурга, медленно идущего ко мне, я ничего не понял. Тем более зачастую представители его профессии с одинаковым выражением на фасаде сообщают как о спасённых жизнях, так и об утерянных.

Поэтому о жестоко отрезвляющем результате операции я узнал, только когда врач заговорил со мной.

Витя Младший умер.

75

Ася

Когда за полчаса до старта мероприятия в зоне видимости не обнаружилось Виктора, хотя мы договаривались встретиться возле школы близнецов именно в это время, я забеспокоилась. И ни слова в переписке — ничего, полнейшее молчание, будто так и надо. Лика топталась рядом, неуверенно поглядывая на меня, а я не знала, что делать. Близнецы уже наверху, готовятся к концерту, но, если Виктор всё-таки придёт, в школу его не пропустят.

Я взяла телефон, намереваясь позвонить и выяснить, где он пропадает, когда мобильник затрезвонил сам. И услышала я совсем не то, что ожидала, если честно. Хотя… чего я ожидала? Не знаю. Точно не: «Извини, Ась, я встретил другую женщину». Наверное, наиболее ожидаемо для меня прозвучало бы что-то вроде: «Попал в аварию по пути», или: «Я заболел, лежу тут с температурой, поносом, давлением», — нужное подчеркнуть.

Совсем неожиданно было услышать рассказ про сбитую — правда, не Виктором — собаку, которую тот потащил в ветеринарную клинику. И сейчас он находился там же, ждал результатов операции.

Наверное, я всё-таки не настолько разбираюсь в человеческой психологии, как думала ещё накануне. Почему? Потому что я искренне полагала, что Виктор на подобный поступок не способен. Ну он же сам говорил, что «делегировал бы обязанности» кому-нибудь другому! А тут… подобрал, хотя виноват в случившемся не был, отвёз в клинику, отдал врачам. И сидит, переживает за пса. Да он даже имя ему дал, причём абсолютно неудачное — Витя Младший.

Это что же получается — он себя ассоциирует с такой собакой? Иначе никак не объяснить. Успешный мужик с деньгами, хорошими зубами и сытым пузиком — и считает, что если его вот так, фигурально выражаясь, собьют на жизненном пути, то он на хрен никому не будет нужен?

Что-то мне от этой мысли как-то резко поплохело. И я, конечно же, пообещала Виктору, что как только всё закончится — мы с близнецами и Ликой приедем, поддержим его, да и с Младшим познакомимся. Вот только через три часа, когда концерт закончился и я утащила Тёму и Лёшку из школы, объяснив ситуацию, выяснилось, что знакомиться не с кем.

Виктор сам написал мне об этом в мессенджер и был по-мужски краток: «Умер. Можно не приезжать».

У меня от переживаний в этот момент аж в глазах потемнело. Хотя ещё накануне я даже и представить себе не могла, что Виктор будет заниматься чем-то подобным и даст бездомному псу своё имя. Однако я всегда легко признавала ошибки. Ошиблась — бывает. Все ошибаются. Главное — делать выводы.

Правда, какие выводы я сделала из этой истории, я пока не поняла.

Я попросила Виктора не уезжать из клиники, а всё-таки подождать нас. Сначала хотела встретиться в каком-нибудь кафе, чтобы отвлечь мужика от случившегося, но Виктор отказался. Написал, что весь в крови, как маньяк.

Поэтому мы с близнецами и Ликой по пути забежали в магазин, купили нашему герою футболку — размер я прикинула, что называется, «на глаз», — а ещё пару упаковок влажных салфеток, чтобы помочь оттереть брюки.

— Не, мам, — вздохнул Лёшка, когда мы оказались в клинике и обнаружили понурого Виктора сидящим на скамейке в конце коридора, возле двери, ведущей в реанимацию. — Салфетки тут не помогут.

— Не уверен, что даже стирка поможет, — пробормотал Тёма, разглядывая мужчину, и почему-то сообщил: — Я тебя в таком виде ни разу не видел. Судя по количеству крови, там было без шансов.

— Мам, я боюсь, — прошептала Лика, опасавшаяся вида крови, и я очнулась от шока, который испытала при виде Виктора. Он действительно выглядел так, словно недавно кого-то убивал или разделывал на куски. А потом ещё и попытался отмыть всю эту красоту, но сделал только хуже.

— Не бойся, — сказала я и села перед Ликой на корточки. — Это всё тот же наш дядя Витя. Он просто испачкался. И очень расстроен. Мы должны его поддержать.

— Мам, — вмешался Тёма, тронув меня за плечо. — Давай мы с Лёшкой и Ликой лучше постоим у входа? Или в кафе пойдём, тут прям в клинике есть, вон стрелочка. Купим себе чай и пожрать чего-нибудь.

— Не пожрать, а поесть, — поправила я сына по привычке и встала с корточек. Идея была отличная. Лучше мне сначала с Виктором наедине поговорить, да и переодеть его надо. А потом уже вести к детям. Особенно к Лике. Ей «дядя Витя», конечно, нравится, но не в окровавленном виде. — Хорошо, топайте в кафе. Только оттуда ни ногой, поняли? За Лику головой отвечаете.