— А у тебя нет желания отомстить драконихе, разрушившей твою карьеру? — тихо, почти шепотом, наклонившись вперед, произнес пришедший.

— Нет. Но есть претензии к тем, кто взял на работу эмоционально и психологически не созревшего сотрудника.

— Ты идеалист, Саша, а люди несовершенны.

— И драконы.

— И драконы, — согласился человек в сером костюме. — Мы заберём тебя завтра утром, Саша.

Лекарство медленно перемещалось из капельницы в вену, плечи и спина чесались от витаминных пластырей, а к груди искусственным существом присосался кардиодатчик. Белый потолок казался в ярких электрических звездочках. Хотя на самом деле он был просто белый, а звездочки это эффект от травмы — так объяснил Александру врач.

— Я бы вас, молодой человек, еще на недельку оставил, но ваш командир суров и безжалостен.

Саша молча кивнул, соглашаясь с врачом. После ужина на его телефон поступил звонок, номер не определился.

— Слушаю, — проговорил Саша, не с первого раза, но попав по зелёному кружочку вызова.

— Здравствуйте, капитан Соколов. Очень жаль, что вы болеете, это очень скучное занятие. А я скучаю по моей дочери и решил, что одна прекрасная девушка тоже скучает, и предложил ей скучать вместе. Вы меня поняли, капитан?

— С ней…

— … все прекрасно. Она любит сухое белое вино, шарлотку с грушами и шпионские детективы. У меня большая коллекция детективов. Нана их читала пачками. Я очень скучаю по ней, капитан Соколов. Вы меня поняли?

— Да.

Звонок прервался, и капитан уставился на свой телефон — вызов стёрся, словно его и не было.

Система безжалостна. И если кому-то из сильных мира сего что-то надо, то он найдет способ это получить. Нана Манана балованное дитя влиятельного человека. Теперь капитан понимал — почему ей все сходило с рук.

— Точнее с лап, — проговорил Саша вслух, поправляя сам себя.

— В этот раз не сойдет, — проговорил капитан Зверев, заглядывая в палату. — Ты же про то, что драконам все сходит с лап?

— Да, — закрыл глаза Саша.

— Соколов, я тут тебе соки принес с мякотью и трубочки к ним, чтоб руками не брать. В нас всех рано или поздно стреляют, и я помню как это неприятно. Я ещё месяца три потом в мишень попасть не мог.

Кровать прогнулась. Саша открыл глаза и уставился на гостя, нагло усевшегося прямо на его постель. Тот вынул свернутый в трубочку металлизированный пакет, положил в него свой телефон и Соколова, склеил замок и развернулся к больному.

— Мы пошли в квартиру, — зашептал он, — которую, как мы все думали, снимала Эл Лиза Лиссабон. А потом твой начальник, ну тот, с которым я спустился вниз, спросил — знаю ли я Абрамова — не упоминала ли о нём Лиза? Показал фото мужчины. Я его запомнил. В квартире даже при моём первом посещении воняло пластиком. Твоё начальство уцепилось за версию пластиковой бомбы, хотя Лиза купила новый матрас, а он тоже вонял. Старого матраса на месте не было. В общем, все закрутилось. Меня отпустили, взяв подписку о неразглашении, которую я сейчас нарушаю, но послушай, что я нарыл: мисс Лиз и блогер Нана Манана вышли из дома, в котором снимали одну и ту же квартиру Лиза и Абрамов. Причем Лиза, воспользовавшись своим служебным положением, выписала из квартиры Абрамова и въехала туда сама. Купила матрас, а старый вывезла с поставщиками нового — дала грузчикам наличку, за которую те отвезли матрас на мусорный завод. Я еле успел туда — матрас уже лежал на транспортирной ленте в печь.

— Постой, — шевельнулся Саша. — А как они старый матрас вынесли?

— В чехле для нового. Чехол жесткий. Я распотрошил матрас и знаешь, что нашел внутри? — Зверев одновременно улыбался и деланно таращил на Соколова глаза.

— Что? — не выдержал Саша молчание бывшего коллеги.

— Кого! — поднял вверх указательный палец Зверев. — Вонь стояла невыносимая, патологоанатомы на экспертизе матюкались. Вадим Вадимыч Абрамов, последнее место работы концерн «Будущее», инженер по ракетным двигателям. Год назад уволился и скрылся с радаров. И вот он всплывает мертвый в матрасе. Я очень хочу допросить нашу юную коллегу.

— Лиза ещё ребёнок. Она не могла убить.

— Горло жертвы разорвано и разрыв похож на то, что поработали когти дракона. Или кто-то пытается спихнуть на драконов вину. Но это не всё. В кишечнике покойника была обнаружена карта. Вид, можно сказать, что печальный — разорванная, пожеванная, но я её реставрировал. Карта указывает на остров в Тихом океане. Думаю, что там вся разгадка смерти покойника. У тебя же доступ зелёный?

— Скажи, пожалуйста, Борис. Ты на свободе гуляешь просто так? Мои новые коллеги с тебя только подписку о неразглашении взяли?

— Думаешь, за мной следят? — Зверев собрал, что называется, лоб в гармошку и покраснел щеками и ушами. — Я не заметил слежки.

— Тебя выпустили, чтоб ты, как ранее помогавший Лизе, или к ней привёл, или сам это дело расследовал.

— А я хотел уговорить тебя, лететь на этот остров, — вздохнул Зверев и ссутулился, опустив голову.

— Позвони особистам, расскажи, что знаешь. Пусть роют сами, раз залезли с ногами в это дело.

— Понимаешь, Сань, мне после промаха с Лизой теперь повышение не светит. Но если я раскрою… мы раскроем это дело, то мне… нам внеочередное звание дадут. Я все продумал, — Зверев подхватил пакет, с которым пришел, вынул из него сок, а ниже в вакуумной упаковке обнаружился комплект формы полицейского. — Обувь в аэролёте. Долетим до аэропорта, возьмём служебный бот.