– Два…

И оглушительное отчаяние вырвало меня из самой себя – на мгновение я как будто оглохла и ослепла. Он приставил пистолет к виску Мейсона, и я закричала так громко, как не кричала никогда в жизни. Со слезами и страхом, который я испытывала только тогда, когда папа умер на моих глазах.

С протянутыми к нему руками и изнывающей по нему душой – и весь мир кричал, весь мой мир…

Вдруг раздался резкий удар распахнувшейся двери, и на крышу вбежал кто-то из захватчиков.

– Они здесь!

Два слова – их оказалось достаточно, чтобы перевернуть ситуацию.

– Что? – рявкнул монстр с зубочисткой.

– Они здесь! Полиция, спецназ! Они ворвались внутрь!

– Это невозможно! – крикнул он сердито. – Мы закрыли все входы! Они не смогут за такое короткое время…

– Они уже в школе! – истеричным тоном ответил другой. – Они прошли через гараж! Они уже близко!

Меня внезапно отпустили, и я упала на пол. Прикусила щеку зубами и почувствовала вкус крови на языке. Тело меня не слушалось, но мне все же удалось поднять лицо навстречу проблеску надежды.

Нейт! Нейт это сделал!

Я услышала громкие встревоженные голоса, крики страха и ужаса. Хаос поглотил их, как огонь.

«Они уже близко!» – перелетало от одного к другому, и напряжение среди бандитов возрастало, пока не переросло в злобу.

– Надо было поймать ее на улице, когда она гуляла одна! – крикнул кто-то.

– Они за ней следили! Мы бы с ней и ста метров не прошли! – ответил главный.

– Мы и сейчас их не пройдем!

– Я не сяду в тюрьму! Вы меня слышали?

Некоторые отступили, заволновались, и главный рассердился.

– Не сметь! – прогремел он, резко отталкивая Мейсона, потом перешагнул через него и двинулся к своим людям. – Никто ничего не делает без моего приказа! Я ясно выразился?

Раздался выстрел в воздух. Я видела, как волнение на их напряженных лицах переросло в панику.

– Всем оставаться на месте! – взревел главный. – Никчемные ублюдки! У нас есть заложники, поэтому нас не тронут!

– Я не хочу, чтобы меня убили! – крикнул один. – Изначально план был другой!

– Плана больше нет! Он полетел к черту, когда Мак-Картер выстрелил! Всем оставаться здесь! Никто никуда не уходит!

– Я не дам себя убить!

– Я сказал…

– Я не дам себя убить из-за нее!

Бандиты начали уходить с крыши, наплевав на приказ. Они лихорадочно оглядывались, и я поняла, что правоохранительные силы города уже очень близко и скоро ворвутся сюда со всех сторон.

Вдалеке прозвучал еще один выстрел. Главный с зубочисткой выругался, видя, как его люди, толкая друг друга, побежали к пожарной лестнице.

– Девчонка! – проревел он, хватая двух беглецов за руку. – Возьмите девчонку!

Но, похоже, никто не хотел задерживаться из-за меня. Они бросились вниз сломя голову, а я попыталась отползти.

Главный бросился ко мне с криком:

– Стоять!

Он обхватил меня руками и поднял в воздух. Я брыкалась и кричала, когда он понес меня к лестнице.

Вокруг была страшная суматоха: крики, голоса, хлопающие двери, шаги полицейских по зданию. Во дворе послышались выстрелы – видимо, подельники этого монстра с зубочисткой отстреливались, чтобы не попасться в руки полиции.

Я брыкалась, пыталась освободиться, но, когда поняла, что это бесполезно, вонзила зубы в его руку.

Он встряхнул меня и сунул пистолет мне под ребра.

– Я говорил тебе не…

Монстр не договорил, потому что в этом момент в него кто-то врезался.

Все трое мы упали на пол, пистолет отлетел в сторону. Я так сильно стукнулась грудью, что не сразу смогла сделать вдох. Рядом лежал тот, кто с разбегу набросился на главного.

Я встретилась взглядом с Мейсоном. На виске у него был порез и кровоподтеки на скулах, но радужки сияли ярко. Он сжал обеими руками мою ладонь. Я потянулась к нему, но монстр схватил меня за голень.

Я попыталась лягнуть его вслепую. Он потащил меня животом по полу, и я зажмурилась, молясь, чтобы Мейсон меня не подвел. Я изо всех сил держалась за его связанные запястья, но пальцы были скользкие от крови и пота…

Потом к нам на помощь подбежали другие ребята. Они навалились на нас кучей, и монстр наконец-то отпустил меня, и я оказалась лежащей сверху на Мейсоне.

Я почувствовала его дыхание у себя на лбу. Мы посмотрели друг другу в глаза, и моя душа обвилась вокруг него шелковой лентой.