Тайхарт тяжело вздохнул и закрыл глаза, но тут же открыл их снова. Неподалёку послышались голоса, они приближались. Кто-то шёл по берегу реки.

Тайхарт быстро затушил костёр, а после поднялся на ноги и прокрался к выходу из пещеры. Выглянув наружу, он увидел вдалеке бредущие фигуры, еле различимые в окружающем сумраке.

Людей шло пятеро, все при оружии. Но это не были адепты Белого ордена. Скорее, незваные гости смахивали на бойцов королевской армии или солдат одного из знатных родов, которых на каждом острове имелось великое множество.

Тайхарт аккуратно вытащил свой меч, приготовившись к битве. Если люди заметят его или попытаются проверить содержимое пещеры, то поплатятся за это головами. Уж очень подозрительным казался этот отряд, объявившийся ночью в полях.

Но неизвестные бойцы не обращали внимания на нору в холме, они спускались вниз по течению реки, негромко переговариваясь между собой.

— Долго ещё? — ныл один из вояк, случайно оступившись на берегу. — И чего мы без факелов? Тьма же вокруг!

— Тише ты! — шикнул на него идущий спереди.

— Да кого нам тут бояться? Кроликов и мышей?

— Мы недалеко от жилища старой ведьмы. Не думай, что она спустит нам с рук то, что мы задумали. Я бы и на десять вёрст не подошёл к её землям, если бы не приказ Эрвина!

— Слушай, она ведь жрица Первой. Не называй её ведьмой…

— Так она ведьма и есть! Приютила у себя целое сборище из зверолюдов, и никто ей поперёк слова сказать не может! Все считают её заговорённой святой. А как по мне, так она — проклятая колдунья! Тьфу, мерзость!

— Это да, все беглые рабы к ней идут, а мы даже войти в храм права не имеем. Церковь в столице строго-настрого запретила соваться к жрице. Но неужели мы рискнём провернуть это дельце, если Эрвин вдруг решится?

— А у нас есть выбор? Либо сделаем всё тихо и не оставим свидетелей, либо сами лишимся голов. Но рано ещё об этом вздыхать, пока будем просто наблюдать за храмом издалека.

Люди двинулись дальше вниз по течению реки и скоро скрылись из вида.

Тайхарт вложил меч в ножны за спиной и вернулся к потухшему костру. Асэми мирно похрапывала на лежаке из травы, лишь ещё крепче прижав к себе хвост. Похоже, она настолько устала, что даже шумный отряд, прошедший мимо, не разбудил её.

Ещё раз посмотрев на проём входа, Тайхарт наложил на него защитные чары, а после лёг на землю и постарался уснуть. Что бы не случилось дальше, но стоило отдохнуть перед новым днём. А проблемы храма пусть решает сама жрица.

На улице уже разгорался новый день. Рассвет окрасил поля и склоны холмов ярким багрянцем. Ночные птахи затихли, уступив место жаворонкам и соловьям. По округе разлетелся аромат цветов, раскрывших свои бутоны навстречу солнцу.

В пещере, ставшей убежищем Тайхарта и Асэми, было спокойно. Вот только странный звук раздавался от рюкзака с припасами.

Хрум-хрум-хрум.

— Вкусно!

Хрум-хрум-хрум-хрум.

— О! А это что?!

Хрум-хрум-хрум-хрум-хрум.

Тайхарт приподнялся на локте и уже несколько минут наблюдал за тем, как Асэми уничтожает недельный запас провизии, заготовленный на всё путешествие. Ушастая обжорка не замечала пристального взгляда своего учителя, а потому копалась в рюкзаке без всякого стеснения.

— Вкусно? — наконец спросил Тайхарт с улыбкой.

— Ой! Я… — пробормотала Асэми набитым ртом.

Она на мгновение замерла на месте, словно пойманный на месте преступления вор, а затем потупила взор, но продолжила жевать. Только румянец на щеках выдавал нахлынувшее смущение.

— Ты жуй лучше, — подначил Тайхарт.

Он был рад, что спутница поправлялась и ей возвращался зверский аппетит. Хотя она и вчера неплохо уминала мясо за обе щеки. Наверное, даже тяжёлая болезнь не умерит эту тягу к еде.

— Повелитель, не смотрите так! — пробубнила Асэми, прижав лисьи ушки. — Я не жадина! Я вам оставила кусочек!

Она указала на землю возле себя. Там лежала промасленная бумага, на которой покоился маленький кусочек масла и хлеба. Бутерброд был настолько крохотным, что им не насытилась бы и мышь, но даже это считалось великим подарком, ведь Асэми страсть как не любила делиться едой.

— Как мило, — оценил Тайхарт. — Вот только я не голоден, доедай уже всё. А дальше сможем прожить на охоте и рыбалке.