– Не может быть, - Ольшанская попыталась отмахнуться от коварных воспоминаний, - откуда ему могло стать это известно?

– Мало ли есть способов разрушить чужую жизнь, - горько усмехнулась Поля, - я чувствую, что правда открылась. И этого он мне не простит.

– Но ведь ты же прощала?
– присев рядом, Мария обняла подругу за плечи, - вам нужно поговорить, объясниться.

– Этого нельзя объяснить, – в отчаянии прошептала Полина, – мужчина подобного принять не способен, ты лучше всех это понимаешь. Впрочем, я обязана ему рассказать все как есть. Поеду в офис, немедленно!

– Полин, подожди, успокойся, - Ольшанская удержала девушку за запястье, - я не думаю, что нужно посвящать в свои личные проблемы работников "Дара Солнца". Это не лучшее место для откровений. Особенно учитывая присутствие Одинцовой. Благоразумнее оставаться здесь. Вечером Рома обязательно приедет и вы спокойно поговорите, с глазу на глаз.

– Он не приедет, - мрачно качнула головой Рябинина, - но ты конечно права. Ни к чему мне принуждать его к разговору, если он не готов к нему. Едем домой.

– Может, все же имеет смысл не спешить...
– вздохнув, предприняла еще одну попытку Мария.

– Не имеет, - Поля решительно поднялась с места, - я хорошо знаю Рому. Мало что теперь может иметь смысл.

Людмила вошла в столь вожделенный кабинет генерального директора и ослепительно улыбнулась Роману, знакомой, ядовито сладостной и немного холодноватой улыбкой.

– Ну наконец-то ты соизволил меня принять, – язвительно начала было женщина.

– О чем вы хотели со мной поговорить, Людмила Игоревна? – не слишком вежливо поинтересовался Роман, принуждая свой голос звучать как можно более ровно.

– Предпочитаешь по официальному протоколу?
– Мила досадно усмехнулась, маскируя иронией неожиданную обиду, - дело твое, дорогой. Но как я вижу, над тобой сгущаются тучи и уже не получается выйти сухим из воды, скрыв очередную аферу?

Одинцову охватывал так несвойственный ей примитивный гнев, заставляющий нести всякую чушь, плохо подбирая слова.

– У меня есть ровно десять минут до начала совещания, я готов уделить их вам, но совершенно точно не для того, чтобы вести праздные разговоры, - льдом в голосе Рябинина можно было сейчас заморозить пламя.

– Мне кажется или ты все же забыл о цели моего визита? – Мила слегка перегнулась через стол, сокращая дистанцию между ними, – если я того захочу, ты отменишь все свои заседания и мы будем вести задушевные беседы об украденном тобой янтаре, и твоя обожаемая жена ничем не сможет тебе помочь.

– Я ничего не забыл, Мила, – Роман несколько резко поднялся с места, – кроме того, о чем ты сама просила меня - не вспоминать. А если ты еще раз попытаешься откровенничать с Полиной о прошлом или проявишь к ней, пусть и словесное, неуважение, будешь иметь дело отнюдь не с деловым человеком, соблюдающим этикет, а с тем, кто защищает свою семью любыми удобными способами. В данный момент тебе лучше побеспокоиться о своей незапятнанной репутации, а не о моей скромной персоне.

На секунду вспыхнувшие в глазах Рябинина огненные молнии ошарашили Милу, но через минуту они исчезли, оставляя лишь холодную безразличную темноту.

– А вам, господин Рябинин, стоит прислушиваться к своему таинственному партнеру, столь кстати возникшему на горизонте? Особенно в плане грозящих провалом эмоций, - спокойно парировала женщина.

– Может быть ты все же перейдешь к делу, - устало уточнил Рома, - мне в самом деле некогда заниматься пустой болтовней.

– Хорошо, к делу так к делу, - ничуть не смутившись уступила Людмила, - ряд контрактов вызывает у меня некоторые вопросы к юридической службе. Я могу обсудить их с Полиной Андреевной?

– Разумеется, можешь, - судорожно сглотнув, отозвался Рябинин, - завтра утром она будет в офисе, обсудите все, что необходимо.

Их прервала распахнувшаяся дверь и появившаяся на пороге Анжела.

– Ром, я заказала тебе билет, с обратной датой, как ты и просил. Вылет сегодня в семь, - скороговоркой сообщила секретарша.

– Вы снова нас покидаете, Роман Анатольевич?
– обманчиво мягко уточнила Одинцова.

– Думаю, пару тройку деньков вы без меня точно не заскучаете, Людмила Игоревна, - убийственно небрежно заметил Рябинин.