Мое сердце замирает, хотя я знаю, что это всего лишь очередная шутка Сиенны. Мы никогда не разговаривали по телефону и никогда не будем.

Десятый

Ты бы сделала это, если бы я сказал "да"?

Сиенна

Ни за что. У меня ужасные вокальные данные.

Десятый

Это моя любимая фишка, чтобы уснуть.

Сиенна

Ты забавный. Поставь одну из тех скучных нехудожественных аудиокниг, которые ты любишь слушать, и я уверена, что ты быстро уснешь.

Десятый

Они не скучные. Тебе просто не интересно читать ничего, кроме пошлятины.

Сиенна

Очевидно. Зачем читать что-то еще? Спокойной ночи.

Десятый

Сладких снов.

Я бросаю телефон на прикроватный столик, снимаю футболку, прежде чем лечь на пол и отжаться пятьдесят раз. Только пот и боль заглушают мысли в моей голове. К счастью, самоубийство в спортзале и на льду увеличивает мои шансы попасть в драфт и убраться к чертовой матери из этого города.

Подальше от воспоминаний о девушке моей мечты, которая теперь преследует меня в ночных кошмарах.

За идеальным завтраком из яиц, бекона, блинов, вафель и тостов Ма надувает губы.

— Я почти не видела тебя все каникулы.

— Это потому, что тренер дал нам всего десять дней, Ма. — Первые две недели каникул мы оставались в кампусе, живя и дыша хоккеем. Тренер сказал, что не убьет нас из-за одного-двух перекусов фаст-фудом и пары гоголь-моголей с шипучкой, но убьет, если мы на десять дней перейдем на нездоровую пищу.

По мне так проще полностью воздержаться, чем пытаться соблюдать умеренность, поэтому я отказался от рождественского печенья, к большому разочарованию мамы. Но теперь, когда дни до весеннего семестра сочтены, я побалую ее и съем пару блинчиков, намазанных сливочным маслом.

— Где Майк? — бормочу я с полным ртом пышного, маслянистого лакомства. Простые углеводы приберегаются для тренировок и дней игр для дополнительного прилива энергии, но к черту все это.

Бад ложится у моих ног, и я подкидываю ему полоску бекона. Он приклеился ко мне с тех пор, как я вернулся домой. Может, это просто потому, что он по мне соскучился, но какая-то часть меня уверена, что он знает, что что-то случилось. Обычно он буйный, энергичный золотистый ретривер, но в последнее время ему хочется только лежать у моих ног.

На экране моего телефона появляется сообщение от Сиенны. Снимок экрана дешевой одноразовой камеры.

Под столом я пишу ей ответ.

Десятый

Зануда.

— Он все еще спит. — Мама слабо улыбается мне. Каждое утро она встает ни свет ни заря. Ее парень предпочитает не ложиться до двух ночи и вставать с постели в девять. Ма тянется со своего места через обеденный стол ко мне и сжимает мою руку.

— Как ты себя чувствуешь?

С тех пор как умерла Хлоя — точнее, с тех пор, как я впал в депрессию после ее похорон, — мама наблюдает за мной с опаской. Как за бомбой замедленного действия, стеклянным антиквариатом, балансирующим на грани. Словно стоит ей на секунду отвести от меня взгляд, и я разобьюсь вдребезги.

— Лучше не бывает.

— Я слышала, как ты снова тренировался в своей комнате сегодня утром. Это вредно для здоровья, милый. Ты слишком сильно нагружаешь себя. Это из-за Хлои? — Когда я не отвечаю, она сжимает мою руку. Конечно, это из-за Хлои. И Папы, и Вайолет. Из-за того как я подвел их всех. — Ты ничего не мог для нее сделать, Люк. Тебе нужно перестать наказывать себя.

Я отстраняюсь от нее и хватаюсь за вилку, запихивая в себя уже безвкусный кусок.

— Брось это, Ма.

Как я могу перестать наказывать себя за смерть Хлои, если я мог ее остановить? Я не должен был напиваться в тот вечер. Я должен был заметить, что Трей подмешивает что-то в напитки. Я должен был быть с ней, а не напиваться с приятелями. Я мог спасти ей жизнь.

Может быть, Хлоя умерла не из-за меня, но я должен был быть рядом с ней. А я не был.

Я не защитил ее. Не защитил никого из них. Не спас их, когда они нуждались во мне.

— Доброе утро. — Майк зевает, когда, наконец, входит в столовую с растрепанными волосами и в пижамных штанах. — Завтрак пахнет потрясающе.

Ма оживляется и хлопает в ладоши.

— О, хорошо, что ты проснулся! Теперь мы можем поделиться хорошими новостями!

— Какими хорошими новостями? — Я уже насторожился, но благодарен за смену темы.

Ма и Майк воссоединились в кабинете психотерапевта несколько месяцев назад. Майк рассказал ей о том, как безуспешно пытался наладить отношения с Сиенной. Я знал, что она получала его сообщения, но не могла заставить себя ответить ему. Не могла понять, как разговаривать с отцом, который бросил ее после развода. Ма решила дать ему второй шанс, но я до сих пор не уверен, что их отношения — нечто большее, чем дружба. Именно поэтому она и обратилась к психотерапевту — ей было одиноко.

По крайней мере, Майк уже не та пустая оболочка, какой он был, когда я встретил его много лет назад. Тогда это был человек с отсутствующим взглядом, словно ничто в мире его не волновало. Но даже если он полностью изменился и мама хочет дать ему второй шанс, это не значит, что он заслуживает его с Сиенной.