– А если вы будете вмешиваться, то мы и вас задержим, - жестко прервал его старший, - Вам ясно? Я, в любом случае, выполню свой приказ, а вы потом сами разбирайтесь с нашим руководством.

– Я не позволю…, - начал было Железков.

– Так – взять и этого, - приказал старший и сделал знак двум другим своим людям.

Те решительно направились к нашему столику. А старший, тем временем, как бы невзначай, слегка откинул полу своего лёгкого льняного пиджака, наглядно демонстрируя нам и Фёдору Борисовичу край кобуры с пистолетом.

– И прошу вас – давайте без глупостей. Не вынуждайте нас…

– Пройдёмте, - приказали нам люди в штатском, окружив столик.

Всё. Шах и мат! Как говорится: «Вот тебе, бабушка и Юрьев день». Мы с Викой нехотя поднялись из-за стола и потянулись за своими сумками. Я напряжённо соображал – стоит ли мне опять входить в «актаву» прямо сейчас, на виду у всего кафе или придержать пока этот козырь до другого, более удобного, случая… Но господин Железков опередил меня.

– Не спешите, - внезапно послышался его уверенный голос, - Никуда мы с вами не пойдём.

– Да, что б тебя…, - выругался старший, - Ну, всё! Я ведь предупреждал вас. И теперь….

Но договорить он не успел. Тут вообще никто и ничего уже не успел… «Теперь» почему-то так не настало. Внезапно по ушам буквально «ударила» абсолютная тишина. Вот уж никогда не думал, что тишина может быть настолько оглушающей!Накатило такое ощущение, будто внутри тебя всё куда-то разом «опустилось» даже не в пятки, а ещё ниже… Необыкновенное состояния. Я изумлённо оглянулся и просто офигел! Это ещё что? Оказывается, моё «самочувствие» не шло ни в какое сравнение с тем, что испытали окружающие.

Мир вокруг нас буквально замер и застыл в своей пугающей АБСОЛЮТНОЙ неподвижности. Прекратилось всё – любое движение, звуки и даже запахи. Словно кто-то нажал на гигантскую кнопу с надписью «пауза». Ей Богу, другого сравнения у меня в тот момент не нашлось. Это было совершенно невероятно!

Ведь всем известно, что в природе нет ничего абсолютно неподвижного… А тут вдруг замерло и остановилось всё. Эта тишина и неподвижность были какими-то неестественными и немного пугающими. Кажется, остановилось даже бесконечное движение микроскопических пылинок, атомов и молекул в воздухе. Они, как бы, «замёрзли». Да и само время, похоже тоже приостановило свой вечный бег… А люди вокруг словно окаменели, они похоже, даже дышать перестали. Фантастика! Подобного «стоп-кадра» просто невозможно было себе представить…

Видел я чудеса. Не буду скромничать – и сам кое-что могу сотворить, но ТАКОГО я ещё никогда не видел. Вика – тем более. Её широко раскрытые от изумления глаза были ярким тому свидетельством.

– Господи, это ещё что такое? – еле прошептала она.

У меня не было слов, чтобы ей хоть что-то объяснить. Сам пребывал в шоке. А ещё меня поразило, что эта всеобщая «застылость» никак не распространялась на нас троих. С нами ничего такого не случилось. В отличии от всего окружающего, мы сохранили своё обычное состояние. Поразительно! Один только Фёдор Борисович оставался совершенно спокойным и невозмутимым. Всё происходящее его нисколько не смутило. Он даже улыбался. Ловким движением руки он вытянул своё удостоверение из окаменевших пальцев старшего и сунул его в карман

– Извини, приятель. Это мне ещё пригодится, – добродушно произнёс он, а затем обернулся к нам, - Ну, чего копаетесь? Понимаю – непривычно. Но долго это не продлится. Нам надо спешить. Пошли скорее. Там нас машина ждёт. Вещи не забывайте, - буднично напомнил он нам про сумки.

– Непривычно?! – воскликнул я, - Да это же просто…

– Давайте-давайте, - нетерпеливо настаивал наш спаситель, прервав меня на полуслове, - Прошу вас. Сейчас не время. Все вопросы потом.

И он настойчиво потянул меня за рукав по направлению к служебному выходу. Ошарашенные и ничего не понимающие, мы с Викой машинально подхватили свои сумки и безропотно последовали за ним, попутно озираясь по сторонам буквально с открытыми ртами. Действительно – такое не часто увидишь. Хотя, «не часто» - это совсем не то слово. Такого точно никогда и никто не видел!

Выходя из-за стола, я случайно задел локтем одного из наших преследователей, остолбеневших, как и все остальные. И сразу же вскрикнул от боли. Было такое чувство, словно я ударился не о человеческое тело, а об бетонный столб. Человек же даже не шелохнулся, как статуя в парке.

– Ух ты…вот это да! – непроизвольно воскликнул я, потирая ушибленное место, - Они что окаменели что ли?

– Можно и так сказать, - буркнул на ходу Железков, - Но это – временно. Идёмте.

Мы продолжали маневрировать на ходу между столами, стульями и застывшими в неподвижных и зачастую несколько неестественных позах людей, пробиваясь по коридору к служебному выходу из кафе. Людей и предметов мебели на нашем пути было немало и весь этот процесс очень напоминал слалом. По пути Вика тоже случайно задела своей объёмной сумкой одного из посетителей и чуть было не отлетела в сторону вместе с ней. Я еле успел её поддержать. Впереди невозмутимо и уверенно шёл наш провожатый. Он, словно ледокол, прокладывал нам путь. Наконец я не выдержал:

– Фёдор Борисович, что это такое!? Что произошло? Что со всеми стало?

– Ничего страшного. Скоро всё прекратится, - ответил он на ходу, даже не оборачиваясь, словно ему это не впервой, - Не переживайте, никто не пострадает. Никто даже ничего не заметит и не будет помнить. Конечно я не должен был…Прямо здесь… Просто они не оставили мне выбора…

– Невероятно! Господи, и как же вы ТАКОЕ сделали? – недоумевал я.

На этот раз Фёдор Борисович на миг обернулся и хитро подмигнул мне: