— Поняла. Значит мы сейчас в Финикию плывем? Я что-то не очень — где это?

— Самое восточное побережье. Недели три плыть, а может месяц.

Катя сделала страдальческое лицо. — Ой как долго…

— Тебе не терпится стать наложницей наместника?

Она рассмеялась и покачала головой.

— Ахах! Это всегда может подождать…

В трюме появились новые люди. Воины подгоняли шестерых захваченных этрусков. Те шагали по деревянному настилу, тоскливо поглядывая по сторонам. Надсмотрщик тоже поднялся и двинулся по рядам, вглядываясь в гребцов. Рядом с ним шел корабельный кузнец, в руках держал небольшую кувалду и что-то вроде гвоздодера.

Надсмотрщик показывал на ослабевших, больных людей. Кузнец тут же расковывал их, а на освободившееся место сажали новичков и загоняли в железо. Заменив всех шестерых доходяг, воины погнали их на палубу. А затем… послышались крики и всплески воды. Их элементарно вышвырнули за борт. Просто утопили и все.

Катя ошарашенно покачала головой. Вспомнилась фраза из ее любимой книги:

– Нет, это не Рио-де-Жанейро. Это гораздо хуже…

Облака возвышались над морем, словно горная гряда, а далекий берег справа казался длинной зеленой полоской, позади которой едва виднелись серо-голубые холмы. Вода стала темно-синей, почти фиолетовой. Если приглядеться в воду, заметны красноватые переливы планктона в темной глубине и причудливый отсвет солнечных лучей. Метрах в десяти от борта неторопливо проплывал лиловато-переливчатый студенистый пузырь. Медуза. Она плыла весело, сверкая на солнце, как мыльный пузырь, и волочила за собой длинные смертоносные щупальца…

Шел очередной день пути-плавания. Однообразного и утомительного. Это было очень тяжело для девушек, целыми днями сидеть в вонючем качающемся трюме, на соломе и наблюдать за гребцами. Те монотонно сгибали-разгибали спины, словно роботы. Впереди на возвышении сидел надсмотрщик и так же монотонно задавал им темп. Периодически он вставал и шел по рядам, высматривая лентяев. Заметив такого, жестко наказывал, хлеща кнутом по спине. После таких "убедительных увещеваний" даже самые ленивые или больные бедолаги какое-то время вкалывали как могли. Но потом снова уходили в лунатическую спячку.

Впереди, в самом конце трюма была капитанская каюта. Обычно в ней обитал начальник корабля. Но только не в этом рейсе. Ассириец разумеется "одолжил" жилплощадь для себя. И горбоносый капитан спал на палубе, вместе с воинами. А четыре бородатых телохранителя по ночам укладывались у двери каюты. Их хозяин никому не доверял, и уж тем более финикийцам, коих он считал презренными торгашами. И вообще, навряд ли он считал за людей хоть кого-то, кроме уроженцев Великой Ассирии.

Ассирийца звали Шамху-Ардиш. Он был доверенным лицом наместника Финикии. Многоопытный воин, полтора десятка лет проведший в беспрерывных походах и знавший военное дело досконально. На данный момент задание у него было простое: оценить укрепления оловянных копий. Можно ли их захватить, а главное — удержать. Все-таки это неблизко. Он задачу выполнил, разведав ситуацию, пока корабль нагружали оловом.

Четверо ассирийских воинов не отставали от него ни на шаг и даже спали, сидя у двери хозяина. По двое прижимались плечами друг к другу и в таком виде коротали ночь. Им было не привыкать. Все четверо телохранителей Шамху-Ардиша были опытными, закаленными в походах воинами. Много лет они воевали под его началом, вместе прошли половину Месопотамии. Не раз спасали ему жизнь в тяжелых сечах. И только этим четверым он полностью доверял. Потому и взял с собой в плавание. Ибо они были преданы своему хозяину беззаветно, аки псы…

Эллес решила, что сидеть в этой вони становится невыносимо. Наверх их не пускали, хотя кормили очень неплохо. Но то что пустая вонючая похлебка, которую приносили гребцам. Хозяин явно не хотел, чтобы его "подарки" похудели. Ну а раз так… надо договариваться! Она позвала Катю на променад.

— Пойдем наверх?

— Идем конечно! Только прогонят ведь?

— Не прогонят…

Поднявшись на палубу, девушки с наслаждением вдохнули свежий морской воздух.

— О да! Вот оно счастье…

Они пошли к борту, настороженно наблюдая за реакцией воинов. Те развалились на палубе и лениво переговаривались о чем-то своем. При виде пленниц оживились и стали пристально их разглядывать. В их глазах явно читалось: "Эх. если бы не этот бородатый упырь…" Катя усмехнулась, глядя на похотливые морды..

— Что, близок локоток, да не укусишь? Отдыхайте, мужички. Сегодня не ваш день…

А все руководство собралось на носу корабля. Мореходы вглядывались вперед и что-то обсуждали. Ассириец обернулся, увидел девушек и бросил им отрывистую шипящую фразу. Капитан корабля тут же перевел: