Гость опустил глаза и выдержал паузу.

— Вы виртуозно владеете словом, Софья, — сказал он. — И вы хорошо знаете, о чем пишете. Думаю, вы понимаете, почему вашу рукопись предпочштительнее выпустить самиздатом. Я с этим помогу.

Софья поиграла желваками и ответила:

— Это потому, что в ней содержатся идеи, неугодные официальной истории?

— Потому что у вас еще вся жизнь впереди, — сказал Федор Ильич. — А по чшеловеческим меркам она у вас и так короткая.

В голове будто снаряд взорвался. Она наконец-то узнала этот голос, этот акцент с шипящим произношением. А уж эти глаза — ну как сразу-то не догадалась?

— Так это вы… Вы помогли с письмами из архива? Вы — отец Феликса?

Федор Ильич, если он вообще Федор Ильич, кивнул.

— Но как же?.. Почему вы?..

Софье хотелось сказать столько всего, но с чего начать, когда перед тобой — предок самого Феликса Сумарокова-Эльстона Юсупова? Один из первых вампиров.

— Он же всю жизнь вас ищет, — выдавила из себя Софья.

— А я всю жизнь рядом с ним, — ответил Федор Ильич. — По понятным причшинам я держусь от него на расстоянии, но никогда не упускаю из вида.

Софья помотала головой и сказала:

— Нет, непонятны причины.

Федор Ильич изменился в лице, будто и рад бы сказать, но не может. Вот просто не может. На левом виске вздулась жилка.

Софья решила сбавить обороты.

— Если, по-вашему, мой роман неудобен официалам, какой смысл его вообще выпускать, даже самиздатом?

— Народ, не знающий своего прошлого, не может построить будущего, — ответил Федор Ильич. — Альтернативные исследования набирают обороты, но им пока не тягаться с общепризнанной мировой историей. Правда о прошлом нужна, пусть и в художественной форме. Имеющий уши да услышит.

Софья кивнула. В этот момент ей так хотелось сморозить откровенность глупость. Бог знает, когда еще случится такая встреча.

— У вас очень похожи глаза, — сказала Софья.

— Правда?

Лицо Федора Ильича смягчилось. В уголках глаз собрались смешливые морщинки.

— Характер, правда, не подарок, — дополнила Софья.

Федор Ильич усмехнулся:

— Это у него от бабки.

Нависла пауза. Та самая пауза, когда в воздухе витают десятки вопросов, на которые не прозвучат ответы.

В дверь постучали. В проеме показался длинный нос Натальи Игоревны.

— Федор Ильич, вы закончили? У меня тут еще гости, — сказала она заискивающим тоном.

— Да, конечно, не смею вас более задерживать. Спасибо, что познакомили с Софьей. Будем сотрудничать.

— Приятно слышать, Федор Ильи-и-ич.

Наталья Игоревна снова долго жала его руку и щебетала, как рада, что смогла быть ему полезной и прочая, и прочая.

Федор Ильич на прощание кивнул Софье и вышел за дверь. Литагент вздохнула, глядя ему вслед.

— Он настоящий ангел-хранитель, — сказала она.

Эта судьбоносная встреча просто не может так закончится, решила Софья и бегло попрощалась с Натальей Игоревной. В конце коридора она догнала Федора Ильича и попросила подождать.

— Феликс… он… он сжег письма, — сказала она.

Федор Ильич поджал губы (совсем как Юсупов!) и ответил:

— Что ж, оно и к лучшему.

— Может ему что-то передать?

Софья до боли сжала ладони. Костяшки пальцев побелели. Федор Ильич опустил глаза, подумал несколько секунд, затем дернул плечом и ответил:

— Нет, ничшего не нужно. Вы проделали колоссальную работу, Софья. Спасибо вам.

Знаете чувство — когда сбылось то, о чем вы фантазировали, будучи ребенком? Представьте, как вы на ходу сочиняете, что стали президентом или супергероем. Спасли мир от инопланетной напасти. Вы осознаете, что это лишь небылицы, которые могут воплотиться разве что в комиксах или в кино.

А теперь представьте, что сейчас, когда вы взрослый, кто-то открыл форточку в мир вашего детского воображения. Открыл на несколько секунд и тут же захлопнул. За это короткое время в жизнь вернулись и реализовались те самые фантазии, когда вам было шесть или восемь лет. Что бы вы почувствовали?

Примерно то же испытывала Софья, когда смотрела в спину удаляющегося собеседника. Подумать только, она говорила с тем, кого уже два столетия ищет Юсупов, но даже имени не знает. Может это сам король Фридрих Прусский из рода Гогенцоллернов. А может кто-то другой.

Но в одном Софья не сомневалась. Хоть Юсупов думает, что является последним из рода, рядом с ним всегда есть тот, кто имеет такие же глаза и такую же кровь.

Юсупов закончил созвон с выпускающим редактором. Журнал отправили в печать. Завтра в шесть утра свежие экземпляры упакуют плотной бумагой, перетянут пластиковыми хомутами и отправят в офис.