Наконец марочный человек появился. Мы заплатили, и в наши паспорта были вклеены эти долгожданные марки и поставлен въездной штамп. Марки, въездной штамп и закорючка, написанная от руки, в совокупности изображали визу.

— You can stay in Egypt one month (Вы можете находиться в Египте один месяц), — сказали нам.

Спасибо — надеемся, проскочим немножко побыстрее!

Когда все марки всем желающим были наклеены, а въездные штампы были поставлены, мы отправились на выход с парохода. Но не тут-то было! Все равно людей на причал еще не выпускали. Это напоминало мое первое приплытие в порт Нувейбу, когда до условного времени нас не выпускали из порта.

Только в 13.20 пассажирам разрешили сойти на египетскую землю. Пройдя через формальную таможню, металлоискатели и рентгены, мы и наши вещи покинули асуанский порт.

В большом старом ангарообразном вокзале стоял в ожидании пассажиров пригородный поезд из шести вагонов, тот самый, из которого нас высадили месяц тому назад. Сейчас мы, разумеется, не собирались устраивать скандал «из принципа». Андрей обнаружил среди припасенных им сувенирных денежек купюру в один фунт; нашлась и мелочь.

В этот же вагон, где устроились мы, засели молчаливый японец-дизайнер и вечный странник Измаил.

— Бог даст, через месяц я уже буду в Европе. А вы куда поедете потом?

— Я тоже как-нибудь поеду на Запад. Многие мои знакомые ездят в Европу, зарабатывать деньги, — отвечал я.

— Европа — неплохое место для зарабатывания денег, — ответил Измаил. — Я вот продаю там рисовые зернышки за пять — десять долларов. А еще там можно поработать в сельском хозяйстве. Тысяча долларов в месяц. Но в Европе не только много зарабатывают, но и много тратят. Одна чашечка кофе там стоит доллар. Я после Европы поеду на Карибские острова (Бог даст) — туда недорогой авиабилет, да и зарабатывать там легко. А вы, кстати, будете в Нувейбе — найдите коменданта порта. Скажите ему мое имя, и он вам позволит уплыть в Акабу на пароме бесплатно. Он добрый мусульманин, я давно знаю его. А так, вообще, переправа из Египта стоит дороже, чем из Иордании, около ста двадцати фунтов (для египтян — восемьдесят фунтов).

Мы поблагодарили Измаила за ценные советы. Вскоре вагон наполнился разными местными жителями, испытывающими интерес к нам. Один из них был англоговорящим, он использовал свою говорливость для рекламы ислама. Когда поезд тронулся и по вагону пошел билетер, сей человек заплатил за нас с Андреем (по 65 египетских копеек), выставив это как еще один аргумент в пользу ислама и мусульман.

Приехали в Асуан. Измаил сразу отправился продавать свое рукоделие; а мы первым делом — в рисочную столовую, отметить свой приезд в Египет. После сего мы разбрелись по городу часа на два — Андрей «стрелял» в лавках по одному-два фунта, а я занялся тем же, попутно пытаясь продать свой фотоаппарат ФЭД.

За ФЭД давали не больше 50 фунтов, меня же поначалу обуяла жадность: тешило воспоминание о том, как даже более старый ФЭД в прошлом году был продан в индийской деревушке почти втрое дороже. Так и не продал его. Попросил в подарок арбуз и, как ни странно, получил его. Помимо арбуза жители Асуана (видимо, в раскаянии от того, что не вписали нас на ночлег месяц назад) подарили мне по моей просьбе всего около пятнадцати фунтов.

Вечером я стоял в условленном месте (около железнодорожного вокзала) и ждал Андрея, размышляя о неудачной продаже ФЭДа и о методах зарабатывания денег. Тут неожиданно опять появился Измаил. Пока мы общались, к нам подбежал англоговорливый египтянин и затараторил:

— Вы сегодня только что приехали в Египет? Хотите заработать по двадцать фунтов? От вас нужно всего полчаса времени, я возьму такси за свой счет, мы поедем в магазин duty-free, вы купите для меня кое-что, потом вам поставят отметочки в паспорт, и я вам дам по двадцать фунтов и привезу вас обратно на вокзал! А если еще есть какие-нибудь у вас друзья, иностранцы, которые только что приехали в Египет, возьмем и их, и они тоже заработают по двадцать фунтов!

Нам сперва показалось подозрительным сие предложение; но я вспомнил, что наши друзья Шулов и Мартутенков в Каире таким же образом заработали по 10 фунтов: какой-то человек повез их в безналоговый магазин duty-free (где могут отовариваться только иностранцы и только один раз за время, проводимое ими в Египте), купил по их паспортам дешевого вина и сигарет, а им заплатил по 10 фунтов за посредничество. Ладно, подумал я, попробуем! Тут подошел и Андрей; говорливый суетливый человек погрузил нас в такси, и мы поехали в магазин duty-free, находящийся недалеко отсюда, на набережной Нила. Измаил немножко не понимал сущность комбинации, которую хотели произвести с нашими паспортами, хотя мы и объясняли ему.

В магазине для иностранцев нашего египтянина встретили ругательствами.

— Опять приперся, жулик! Полицию позовем! — так, судя по интонации, кричали ему.

— Я просто как гид, что вы! Я только как переводчик! Это мои новые друзья, я просто подсказываю им, что лучше всего купить! — нервничал египтянин, просовывая наши паспорта и свои деньги в окошко кассы. Андрей не удостоился покупки (оказалось, магазин предназначен для людей старше 21 года, а ему исполнилось только 20), а на нас с Измаилом было приобретено немало бутылок вина и блоков сигарет.

— Ну что, забирайте «свои» покупки! — И мы с Измаилом, взяв в охапку эти бутылки и сигареты (ну и видок у нас был!), потащили все сие в багажник такси. Все сели в такси, и суетливый коммерсант выдал нам с Измаилом по 20 египетских фунтов, а Андрея оставил без оных.

— А третьему что-нибудь дадите? — спросили мы.

— Что! Как! — завозмущался коммерсант. — Мы же на него ничего не купили! Ему, оказывается, еще нет двадцати одного года! — Он так возмущался, как будто мы предложили ему подарить нам, например, луну или совершить другой невозможный поступок.