Меня охватило раздражение, и, освободив одну руку, я ударил Гюстава по лицу, от чего он немного пошатнулся.

— Держите его крепче! — закричал он. Меня снова схватили.

— Ты заплатишь за это… — прохрипел я, стараясь поднять взгляд на Гюстава.

— Заплачу? — рассмеялся он, резко схватив меня за подбородок. — Ты уже проиграл, ты даже стоять не можешь без поддержки.

Он снова ударил меня в живот, затем кулаком в висок. Глаза начали мутнеть, а ноги подкашивались.

— Всё ещё держите его, — бросил он своим подельникам, поправляя окровавленный воротник. — Я хочу, чтобы он почувствовал каждую секунду.

Гюстав снова замахнулся, на этот раз с ножом, который он поднял с земли. Его лицо исказилось от ярости, когда он приблизился к моему боку, где уже была рана.

— А теперь ты узнаешь, что такое настоящая боль, — прошипел он, вонзая лезвие чуть глубже.

Я зашипел от боли, но сдержался, не давая ему того удовлетворения, которого он жаждал. Моя голова начала опускаться, тело становилось тяжелее.

— Достаточно! — внезапно крикнул кто-то из его подельников. — Мы же не хотим убить его прямо здесь!

Гюстав остановился, выпрямившись и откинув нож в сторону. Он посмотрел на меня сверху вниз, словно на поверженного врага, и ухмыльнулся.

— Ты ещё пожалеешь, что не умер сегодня, — бросил он, поворачиваясь к машине. — Отпустите его.

Худощавый и упитанный синхронно разжали мои руки, и я рухнул на асфальт, едва удерживаясь на руках и коленях. Боль и гнев кипели внутри, но силы покидали меня.

— Поехали, — бросил Гюстав, садясь в машину.

Двери захлопнулись, и звук уезжающего автомобиля эхом отдался в тишине.

Я рухнул на холодный асфальт, зажимая рану на боку рукой. Боль пронзала каждую клетку тела, пульсируя с каждым ударом сердца. Кровь сочилась сквозь пальцы, превращая рубашку в тёмное мокрое пятно. Голова кружилась, дыхание стало рваным и поверхностным, но я знал, что нельзя оставаться здесь.

Я убью этого ублюдка! — мысленно кричал я, стиснув зубы. Гюстав… Друг, который вчера ещё смеялся со мной в спортзале, сегодня пытался меня уничтожить.

Дьявол!

Я заставил себя поднять голову. Моё зрение немного прояснилось, и я разглядел машину, стоящую всего в нескольких метрах. Но эти несколько метров казались непроходимой дистанцией.

Собрав остатки воли, я перевернулся на бок. Боль в боку обожгла меня, но я начал ползти. Каждое движение казалось пыткой, но остановиться означало остаться умирать здесь, посреди безлюдного места.

Шатаясь, я медленно поднялся на ноги. Мир вокруг плыл, но я всё равно сделал шаг. Потом ещё один. Ноги подкашивались, но я двигался вперёд, несмотря на каждую вспышку боли, каждый укол слабости.

Наконец, через несколько мучительных минут, я добрался до машины. Я открыл дверь, и плюхнувшись на водительское сиденье, я на мгновение закрыл глаза, пытаясь перевести дыхание.

Кровь всё ещё текла, пропитывая сиденье подо мной. Я потянулся к телефону, пальцы едва двигались, но я всё-таки набрал нужный номер.

— Слушаю, сэр, — ответил Жерар, мой охранник, моментально.

— Забери меня, — прохрипел я, чувствуя, как голос срывается от усталости. — Я на старой пристани. И вызови врача… Пусть ждёт у дома.

— Понял. Скоро буду, — спокойно, но чётко отозвался Жерар.

Я уронил телефон на пассажирское сиденье и откинулся на спинку кресла. Тело ломило, в боку горело, а мысли метались в хаотичном потоке. Но я знал одно: это не конец. Гюстав ответит за всё.

Свет фар вырвал меня из оцепенения. На мгновение я напрягся, но, разглядев знакомый силуэт машины Жерара, облегчённо выдохнул. Автомобиль резко остановился рядом, и Жерар тут же выбежал ко мне.

— Чёрт, что с вами произошло? — выдохнул он, открывая дверцу и помогая мне выйти.

— Неприятности, — хрипло ответил я, опираясь на его плечо.

Жерар скривился, глядя на мою рану и окровавленную рубашку.

— В машину, сэр. Сейчас не время для разговоров.

Он аккуратно усадил меня на заднее сиденье, бросив на пол свои куртку и перчатки, чтобы я мог хоть как-то прилечь. Машина рванула с места, и я почувствовал, как скорость набирает обороты.

— Врач уже ждет, — коротко бросил Жерар, глядя на меня через зеркало.

— Хорошо… — выдавил я, чувствуя, как тело слабеет. — Он поплатится за это.

Машина мчалась по улицам, пока я пытался не потерять сознание. Голова кружилась, а боль становилась всё более далёкой, словно она была уже не со мной.

Мы остановились у моего дома. Дверь открылась, и Жерар аккуратно вытащил меня из машины. У порога уже стоял врач с небольшим чемоданчиком.

— Быстро внутрь, — сказал он, кивая Жерару.