— Почему ты не хочешь, чтобы я осталась с тобой? — сорвалось с моих губ, и новые слёзы потекли по моему лицу.

Он нахмурился, и в его глазах промелькнула смесь гнева и бессилия. Попытавшись приподняться, он тут же застонал от боли и схватился за бок, болезненно морщась.

— Селин, мне нужно отдыхать. Мне правда лучше одному. Обсудим это завтра, — сказал он устало, опустив голову на подушку.

Я встала, сжимая телефон в руках так крепко, что костяшки побелели. Мне было больно видеть его таким беспомощным, но я понимала, что он не хочет, чтобы я видела его в таком состоянии.

Я наклонилась и нежно поцеловала его в щёку, пытаясь сдержать всхлип.

— Если тебе что-то понадобится, позови меня, — прошептала я и поспешила выйти из комнаты, не в силах больше смотреть на него.

Поднимаясь по лестнице, я старалась двигаться как можно тише, чтобы не потревожить его. Слёзы катились по щекам, размывая мой взгляд. Боль и чувство беспомощности переполняли меня, сжимая грудь так сильно, что мне казалось, я не могу дышать.

Забежав в свою комнату, я закрыла дверь, прислонилась к ней спиной и медленно сползла на пол. Всё, что произошло за день, закружилось вихрем в моей голове: ярость Гюстава, его угрожающие слова, избитый Арман…

Я посмотрела на телефон в руке. Экран был разбит, но, к счастью, он всё ещё работал. Проведя пальцем по треснувшему стеклу, я увидела несколько пропущенных вызовов от Брижит.

Боже…

Если я ей не отвечу, она может прийти ко мне домой. А если она встретит Гюстава, он наверняка расскажет ей всё. Скажет, что я с Арманом, и, возможно, что-то ещё, чтобы унизить меня в её глазах.

Эти мысли тяжёлым грузом ложились на плечи. Я не знала, что сказать Брижит. Как объяснить ей, что теперь я с Арманом?

Я знала, что она не поймёт и, скорее всего, возненавидит меня.

Селин

На следующий день врач снова приходил, чтобы осмотреть Армана. Он тщательно проверил его состояние, выписал лекарства и оставил всё необходимое для дальнейшего восстановления. Арман выслушал врача молча, едва кивнув, а затем снова уснул, так и не сказав мне ни слова.

Он избегал меня. С того момента, как его ранили, Арман словно отгородился стеной, не позволяя мне даже быть рядом. Каждый раз, когда я пыталась поговорить с ним или просто поддержать, он отворачивался и притворялся, что засыпает.

Вечером, чувствуя нарастающее беспокойство, я занялась приготовлением ужина. Хоть Арман и избегал меня, я надеялась, что он проснётся и хотя бы покушает. Со вчерашнего дня он ничего не ел, а это только ухудшало его состояние.

Я старалась быть тихой, чтобы не потревожить его сон, но каждое движение в кухне казалось слишком громким в тишине дома. Перемешивая суп, я раз за разом ловила себя на мысли о том, что он держит меня на расстоянии не из-за злости, а из-за своего упрямства — нежелания показывать слабость.

Я надеялась, что вкусный ужин и моя забота хоть немного растопят лёд, который он пытался между нами возвести.

Я приготовила ему куриный бульон, хлеб и немного овощей. Всякий раз, заглядывая в гостиную, я видела, как Арман лежит неподвижно, укутанный в плед. Его дыхание было ровным, но лицо всё ещё оставалось бледным.

Я поставила поднос на кухонный стол и вернулась в гостиную, надеясь, что смогу убедить его поесть.

— Арман, — позвала я мягко, садясь рядом с диваном. — Тебе нужно что-нибудь съесть. Уже вечер, ты ничего не ел целый день.

Он медленно приоткрыл глаза, встретившись со мной взглядом. Его лицо оставалось напряжённым, как будто внутри него шла борьба.

— Мне не хочется, — сказал он тихо, отворачиваясь.

— Ты не можешь так, Арман, — упрямо продолжила я, стараясь удержать в голосе спокойствие. — Тебе нужно восстановиться. Пожалуйста, поешь немного, это поможет.

Он снова закрыл глаза, тяжело вздохнув.

— Я справлюсь, Селин. Не переживай за меня.

Эти слова пронзили меня. Его упрямство и отстранённость причиняли мне боль.

— Ты можешь хотя бы перестать отталкивать меня? — не выдержала я, поднимаясь с места. — Я пытаюсь заботиться о тебе, а ты ведёшь себя так, словно я чужая!

Он открыл глаза, и я увидела в них боль, смешанную с усталостью.

— А ты можешь оставить меня, Селин? — его голос был холодным, словно отрезал всякое желание спорить.

— Я уйду, но хотя бы поешь что-нибудь, — спокойно ответила я, стараясь не поддаваться обиде.

— Я приду, Селин.

— Может, мне принести еду сюда? — предложила я, надеясь, что это хоть немного облегчит его состояние.