— Её всегда любили, и она росла в атмосфере любви и неведения. Долгое время всё плохое происходило только со мной. Для мамы и отчима она была принцессой, — рассказала девушка.

— А что ты? — спросил Егор, нежно взяв её за руку. Ему очень хотелось, чтобы девушка открылась ему.

— А я была всего лишь грушей для битья, — произнесла она, глядя в окно. — Если честно, мне не очень хочется об этом говорить.

— Хорошо, но я бы хотел просто довериться твоей сестре, а пока что она меня немного напрягает, — сказал Егор.

— Зачем тебе ей доверять? — спросила Зоя, и Егор посмотрел на неё таким злым взглядом, что внутри стало не по себе.

«Наверно, потому что мой сын находится рядом с человеком, который пару минут назад строил мне глазки, зная, что я отец ребёнка», — подумал про себя мужчина, но не стал озвучивать свои мысли. Вместо этого он произнёс следующее:

— Давай так: любой мой секрет в обмен на твой рассказ. Я знаю, что ты была в тюрьме за нанесение ножевых ранений своему отчиму. Мне бы хотелось узнать, почему ты так поступила, — решительно предложил Егор. Он осознавал, что ставит всё на карту, и понимал, что Клюква может снова замкнуться в себе. Однако в нём бушевало желание понять, почему страдала только его любимая Клюковка.

— Любой секрет? — спросила Зоя, и Егор утвердительно кивнул.

— Хорошо, тогда я пока оставлю этот вопрос в стороне и подумаю, какой бы секрет спросить, — улыбнулась Клюква и начала свой рассказ.

— Всё просто и легко, нет никаких тайн. Моя мама была женщиной лёгкого поведения, сейчас таких называют эскортницами. Она любила мужчин, и они любили её. Она была очень красивой, и Таисия внешне похожа на неё как две капли воды. Я не знаю, кто мой отец, но мама была уже не молода и решила оставить ребёнка. Через пять лет она снова забеременела от очередного поклонника, и на свет появилась Тая. Когда мне было 12 лет, а Тае — 7, в нашей жизни появился полицейский Иван Павлович. Он был без ума от моей мамы и уже давно за ней ухаживал. Но раньше она не обращала на него внимания, а теперь, оставшись одна с двумя детьми, решила дать ему шанс.

Клюква сглотнула, словно ей было больно вспоминать даже такие моменты своего детства.

— Я сразу поняла, что он грубый, жадный и недалёкий человек, который живёт по закону силы. С самого начала у нас начались конфликты. Он начал указывать мне, как жить и что делать. По его мнению, я должна была стать его служанкой и быть ему благодарна за то, что он стал моим отцом. К Тае же он проявлял тёплые чувства. Она была совсем не похожа на меня — всегда весёлая, много болтала и всегда радовалась его приходу. Через год он захотел удочерить её, и Тая сразу согласилась. Но я сбежала из дома и сказала, что ноги моей там не будет, если он попытается меня удочерить.

— Ты была сложным ребёнком для него, — произнёс Егор.

— Да, я тоже это осознаю. Однажды я вернулась домой и поговорила с ним. Он сказал, что не хочет иметь такую дочь, как я, и чтобы я не ждала от него пощады, — с горечью произнесла Зоя.

— Видимо, у тебя была очень веская причина не любить его. Ты бы просто так не убежала. Что он тебе сделал? — заметил мужчина.

— Да, это так, — сглотнув, произнесла девушка. — Однажды, когда мы остались дома одни, пока мама с сестрой ушли в магазин, он, будучи сильно пьяным, зашёл в мою комнату. Это было ещё до того, как Таю удочерили. Он расстегнул ширинку и начал совершать определённые действия, — со смущением произнесла она. Егор на мгновение отвлёкся от дороги и посмотрел на девушку.

— Ты рассказала об этом маме? Хотя, судя по всему, она тебе не поверила, — ответил он сам себе, и его челюсти агрессивно задвигались.

— Конечно, она не поверила мне. Он был ей нужен, ведь они поженились, и он был готов удочерить нас. Она сказала, что я эгоистична и не хочу, чтобы она была счастлива, а заодно лишаю счастья и её сестру.

— Он прикасался к тебе? — спросил Егор, и его кулаки сжались.

— Нет, иногда делал то же самое, заходил в комнату пьяный, пока никто не видел, и делал то же самое, расстёгивал ширинку и, в общем… Я сказала ему, что он мерзкая тварь, и чтобы убирался. Он ушел, но в этот день ему пришла в голову бредовая идея, что я буду умолять его стать ко мне добрее. После этого он не приходил, Таю удочерил, и началось… — Девушка сжала свои кулачки и вздохнула.

— Он начал наказывать меня за всё, а я не поддавалась. Это злило его ещё больше, и он стал меня бить. Синяки были незаметными, чтобы мать не заметила. Я молчала и терпела, потому что боялась, что он пойдёт к Тае, и тогда она могла бы пострадать.

Иван Павлович часто говорил мне, что я страшная уродина, и всё время сравнивал меня с Таисией, которую называл своим любимым цветочком. Её он никогда не обижал, и меня это успокаивало — я знала, что она не страдает. Они с матерью души в ней не чаяли. Всё изменилось, когда умерла мама. Я думаю, это он её ускорил, потому что однажды она услышала, как он говорил мне…

— Зоя, послушай, ты же понимаешь, что аморальный ублюдок, и он просто пытался сломать тебя. Ты красавица, — сказал Егор, смотря на нее с теплотой, от чего Зое захотелось рассказать всё то, что было. То, что она никому не говорила.

— Только не жалей меня, пожалуйста, Егор.

— Я не жалею, я поражаюсь, какая ты сильная девочка. Что услышала мама?

— Мне только что исполнилось 18 лет, и он сказал, что теперь я взрослая и должна стать женщиной. Он добавил, что если я не соглашусь добровольно, то он дождётся совершеннолетия Таисии, и тогда она за меня ответит. Мама услышала это и устроила скандал. Я выбежала из дома, а Тая была на занятиях. Когда я вернулась, мама была уже мертва. Эксперты сказали, что она наглоталась таблеток, самоубийство, но я точно знаю, что это сделал он, — сказала девушка, и её руки затряслись.