— Ваше Высочество! Это всё Годуновы! Они позвонили, сказали, что у них сенсация. Я тут ни при чём! Я бы никогда…

Ольга, сохраняя невозмутимость, слегка наклоняет голову, её голос звучит мягко, но не терпит возражений:

— Успокойтесь, Борис Борисович. Я всё понимаю. Вы правильно поступили, что вызвали меня. Дождёмся представителя Годунова и разберёмся на месте.

Её взгляд скользит по его напряжённому лицу, после чего она откидывается в кресле, давая понять, что разговор окончен. Главный редактор переминается с ноги на ногу, отчётливо чувствуя себя не в своей тарелке.

Спустя сорок минут дверь кабинета открывается, и в помещение заходит Себастьян Годунов. Его уверенная поступь останавливается, как только он замечает Ольгу. На мгновение он замирает, широко раскрывая глаза.

— Ольга Валерьевна?! Как вы… тут…

— Здравствуйте, Себастьян Федотович, — её голос холоден, но вежлив. Тонкая, почти незаметная улыбка на её лице больше похожа на предупреждение. Она кивает в сторону Бориса Борисовича, который теперь притих у стены. — Возможно, вы не знали, но я контролирую всю новостную повестку Царства. И хотя формально я не числюсь в руководстве «Вестей», Борис Борисович посчитал необходимым поставить меня в известность о вашем материале.

Она протягивает руку, жест ясный и уверенный:

— Покажите, пожалуйста.

Себастьян бледнеет, его взгляд мечется по комнате в поисках слов:

— Пожалуй, у меня… ничего нет, Ваше Высочество.

— Неужели? — Ольга едва заметно изгибает бровь, её взгляд становится ледяным и острым. — А как же ваши обещанные снимки существ с острыми ушами, похожих на мифических англосаксонских эльфов? И это вы утверждали, что они в союзе с графом Данилой?

Себастьян нервно облизывает губы, но Ольга смотрит на него так, что любая ложь застревает у него в горле.

Княжна делает паузу, затем уточняет:

— Фотографии, предположительно сделанные с борта военного броненосца, патрулирующего Антарктику. И, разумеется, на них запечатлён Данила Степанович Вещий-Филинов в окружении иномирцев. Разве не эти кадры вы предлагали Борису Борисовичу?

Себастьян выглядит так, будто хочет провалиться сквозь пол.

— Тут… какая-то ошибка, Ольга Валерьевна. Борис Борисович, должно быть, не так меня понял…

Ольга поднимает на него холодный взгляд и спокойно говорит:

— Вот как? Что ж, хорошо, что недоразумение разрешилось.

Ольга говорит с непреклонной уверенностью, в её голосе слышится едва уловимая сталь:

— Мне неважно, кто именно во флоте сделал эти снимки. Но запомните на будущее: такие материалы следует публиковать только с согласия графа Данилы. И что ещё важнее — если ведомство Охранки не выдвинет возражений. То есть вы обязаны сначала спросить Красного Влада. Вам ясно?

Себастьян напрягается, его лицо становится мрачным.

— Конечно, Ваше Высочество, — произносит он, пытаясь сохранить спокойствие.

Ольга кивает, но не смягчается. Её тон остаётся твёрдым:

— Я понимаю, что раньше вам удавалось якобы скрытно подбрасывать материалы Борису Борисовичу. Но это лишь иллюзия. Я прекрасно видела, что происходит, просто не находила причин вмешиваться в мелочные дела. Однако сейчас, Себастьян Федотович, я настоятельно советую вам не пытаться распространять этот материал через другие студии.

Она делает паузу, подчеркивая серьёзность своих слов.

— В противном случае мне придётся сообщить Владиславу Владимировичу, как именно эти снимки оказались в новостной редакции. Хотя, разумеется, велика вероятность, что они так и не попадут в газеты. Надеюсь, я ясно дала понять, что всё это может плохо закончиться для вас. Охранка, как вы знаете, действует решительно и без лишних промедлений.

Годунов хмурится, осознавая, что его план полностью провалился. Но, несмотря на это, он всё же пытается найти хоть какой-то выход:

— Ольга Валерьевна, при всём уважении… я думал, вы гоняетесь за сенсациями…

Ольга вскидывает голову, её голубые глаза излучают лед, а голос звучит как удар кнута:

— Я гоняюсь за сенсациями, только если это не вредит Царству. Граф Данила — один из столпов нашего государства, не забывайте этого.

Себастьян, кивнув, что его аргументы бесполезны, покидает кабинет. Его спина напряжена, движения резкие — видно, как ему тяжело скрывать раздражение.

Ольга смотрит ему вслед, не выказывая ни капли эмоций. В её голове уже чётко оформляется следующий шаг: доклад в Охранку. С Годуновыми нужно быть предельно осторожной, и Ольга Валерьевна не намерена допустить ни одной новой провокации, способной нанести вред Даниле Степановичу.

* * *

Я наблюдаю, как Маргарита Ноздрёва буквально выпрыгивает из машины. Судя по номерам, арендованной в салоне. Её глаза бегают по детям, которых аккуратно выгружают на носилках из гусеничных автобусов и переносят в обычные фургоны. Выглядит она удивлённой.