— Ну что, больной, будем выздоравливать или будем глазки строить?

Танлу-Же слабо улыбнулся. В приоткрытое окно дул свежий воздух.

— Говорят Вы, Аркад Ий, устроили тут большой кипеш, когда я попадал сюда.

— Ну да, было немножко.

— Избили половину персонала и похитили жену главврача, чтобы заставить его сделать операцию.

— Ну это, они, допустим, слегка привирают. Так, чуточку помахал перед лицами лекарей пистолетом, пару ласковых сказал. Ну, а хера они?!

— Аргумент.

— Ну, серьёзно. Мы мол, не будем его лечить, он дескать, китаец.

Танлу-Же понимающе кивнул, он сталкивался с вопросами дискриминации с моменты выбытия из Поднебесной империи, а может и раньше.

— Но речь ведь не идёт о насморке, когда бы я развернулся и поискал врача без тараканов в голове. Счёт шёл на минуты. Вот я его и припугнул.

— Они же полицию обязаны вызывать в таких случаях.

— А я ему диппаспорт показал.

— Это их не убедит.

— Его. Там был один офицер. И я к паспорту прибавил двести рублей. Это его убедило.

— Я с Вами не расплачусь, Аркадий, — китаец подвинулся и чуть поморщился от боли.

— Когда выписывают, не говорят? Что-то по продуктам нужно, по лекарствам?

— Местная диаспора взяла меня под опеку. Ничего не нужно. Врачи вокруг на цыпочках ходят. С другой стороны, они торопятся меня выписать.

— Я могу Вас перебросить в любой момент в Кустовой.

— В Николае не закончены дела.

— Коллега-посол, Вам бы беречь себя.

— Тем более. Свежий воздух каганата меня быстро исцелит.

— Бляха. Компромисс. Максимально щадящий режим. Сон, питание, антисептические мази.

— У клана Де-Рён есть медики, опытные. Они же, по сути, самодостаточная община, которая во всем полагается на себя. Там не только рабочие, они сами себе готовят, стирают, шьют, лечат, строят хозпостройки, торгуют и решают все вопросы и проблемы.

— Я с ними пообщаюсь, Танлу-Же. Если они возьмутся… Но мне было бы спокойнее, если бы Вы лечились у своих, в Кустовом.

— А кто будет руководить моими придурками в новом городе? Кто построит хороший анклав?

— Простите, что спрашиваю. А Вы не надумали полностью переселиться, так сказать, всем табором, ко мне.

— А Вы были бы против, Аркадий?

— Нет, я двумя руками за. Но как же проект «прииск»?

— Мы не оставим Кустовой без китайцев. Благодаря тому климату, что создался в последнее время, тому, что полиция нас не трогает и есть много легальной работы, к общине приезжают бедные родственники.

— То есть, пока мы тут отдыхаем в стенах медицинского учреждения, имеет место ползучая миграция?

Танлу-Же кивнул.

— Странно, я сколько в последнее время в Кустовом, мне никто не ухом ни рылом. То есть, об этом никто не слышал, не заметил.

— Мы умеет ходить тихо, — совершенно серьёзно пояснил Танлу-Же. — Незачем злить местных, незачем им замечать, что на пару сотен китайцев стало больше.

— То есть, всё же не полное переселение?

— Не полное. Мы же не цыганский табор, чтобы сесть в кибитки и под гитарный перезвон уйти. Каждая семья сама решает, чего хочет. Если тебе интересно, Мин остаётся в городе. У них с Константином всё серьёзно.

— Я за них рад. Но… Ключевым для меня являетесь Вы. Вы поддержите меня?

— Я же посол Поднебесной в Кустовом, — раскинул руками он.

— Ну, это статус. А география?

— У меня нет, как у Вас, способов быстрого перемещения. Даже самолёта нет.

— А если бы у Вас был самолёт?

— Вам так хочется, чтобы я перебрался в порт-Николай?

— Да, так хочется. Тогда бы и я решился, и перебрался.

— Хм. А где Ваш дом, Аркадий?

— Кустовой мой дом. Но я какое-то время жил непонятно где.

— У Вас есть крошечный домик на улице Вестминстерской, за которым мы присматриваем. Особняки Вьюрковского в землях, то есть загородный. Есть его же в городе.

— Я его отдариваю Гадюкиной.

— Ого, круто. Ваше право. И родовое имение, которое Вы превратили в посольство. Там тоже всё оборудовано для постоянного проживания группы из десяти-двадцати человек, хотя ночуют только охранники.

— Да, у меня много резиденций. Построю ещё одну в порт-Николае, на берегу, я уже место присмотрел. И остановлюсь.