Поднял взгляд: те люди, к которым изначально направлялся, уже ушли. Посмотрел по сторонам, увидел других людей, пошёл к ним. И как раз в это время из одного из подъездов, что располагались вдоль тротуара, по пути, вышли мама с маленькой девочкой, лет пяти-шести.

Александр почувствовал кошмарное нежеланное чувство – он может пробудить в ней силы, передать ей энергию. Ну уж нет! Одна мысль об этом отвращала и пугала до дрожи. И он, примёрзнув к асфальту, пребывал в ужасе. От этого чувства, и от потенциального себя: того, что а вдруг бы – реализовал. Дыхание спёрло. Вдох, выдох, тяжелые, очень тяжёлые, вдох, выдох. Вроде сколько-то, да успокоился.

Зато теперь разобрался в зрительных образах, что уже некоторое время озадачивали его. Оказалось, что светлые мерцающие ореолы, белые туманные бутоны – это девочки. Каждый из них постоянно менял форму, перетекая из одного вида цветка в другой. И все эти бутоны ещё не раскрылись полностью, но явно различались по возрасту, и степень эту сохраняли во всяком принимаемом виде. Вот и перед ним у совсем маленькой девочки бутон практически полностью закрыт.

Также стало понятно, что по размеру, степени тусклости и периодичности мерцания: можно оценить, кто из них дальше, а кто ближе. Стоп. Поднял взгляд на дом чуть впереди. А вот, судя по размерам, исходя из перспективы, бутон совсем рядом, но при этом тусклый, и пропадает надолго, и появляется лишь на мгновения. Видимо, так можно понять количество преград: стен, дверей и окон?

Бутон, едва-едва приоткрытый, сейчас спускался, приблизившись тем самым к Александру, и тоже стал доступен для пробуждения. Наконец, покинул здание с другой стороны и, оказавшись где-то на улице, виден теперь совсем иначе: отчётливо и долго. Похоже, дело не в преградах как таковых, а в степени доступности пространства.

Такие размышления чуть отвлекли Александра. Да и девочки постепенно удалялись от него. Но когда та, что была за зданием, быстро увеличила расстояние и пробуждение её стало не доступно – линия ведущая к ней изменилась. Что напомнило об этих проклятых линиях, и напоминание Александра эмоционально обожгло.

Очень прерывистые и очень прозрачные линии тянулись от него к далёким бутонам, а почти сплошная, и при том слегка подсвеченная – к той маленькой девочке, что до сих пор ещё слишком близко.

Он посмотрел на продолжение линий в себе: и словно заглянул в какое-то иное пространство. Там есть такой же белый ореол, но не бутон, а пульсирующий комок нервов. А там, где та или другая линия входили в комок, нервы собирались узлом и превращались в кристалл, переливающийся всеми цветами радуги.

Пока Александр был занят собой, рядом уже не осталось никого из тех, кого он мог бы пробудить. По крайней мере, отсюда. Он облегчённо вздохнул. Но тут же посмотрел с испугом в сторону другого ореола, снова отчётливого – чёрного. Что был уже в городе! В городе!! Он в городе!!! В городе, блядь!!!! Облегчение испарилось, сменившись обратно тяжёлой чрезвычайной тревогой. С трудом сдерживаемой от развития в панику. Нужно срочно что-то предпринимать. Александр побежал к людям.

Ближе всего два парня, впереди, на другой стороне дороге. Осмотрелся по сторонам, перебежал, подошёл к ним. Парни что-то выуживали из карманов своих курток. Александр, подойдя совсем близко, попытал удачу:

– Не могли бы Вы дать позвонить в...

Один из парней, доставая пачку сигарет, не дослушал:

– Нет. Нету.

Другой парень прислушался, и вытащил руки из куртки, поправив её: сделав вид словно бы ничего и не доставал. Александр же сделал ещё одну попытку:

– Мне просто...

Тогда уже этот другой парень перебил его, с немалой долей агрессии:

– Тебе же сказали, что нету. Иди, иди дальше, куда шёл.

Не желая терять драгоценное время, Александр действительно просто ушёл от них.

Теперь, пройдя ещё немного вперёд, он подошёл к скамейке, на которой сидела девушка, вероятно студентка. Она пила кофе в пластиковом стаканчике и что-то листала на смартфоне, рядом с ней лежал пакет с тетрадями. Поставила стакан рядом с собой, и начала пристально то самое что-то на телефоне разглядывать и читать. Александр сел рядом, задумавшись, как эффективнее обратиться, но ничего особенного так и не придумал. Решил быть ещё вежливее, насколько это, конечно, возможно, в условиях когда приходится настолько близко, почти тесно, приближаться к незнакомцам:

– Извините.

Девушка, вздрогнув, повернула голову в его сторону. Он продолжил:

– Вы не могли бы дать мне позвонить? Мне очень срочно.

– Ммм... ну да... хорошо... – девушку терзали сомненья.

– Мне в экстренные службы надо позвонить.

Он сразу уточнил, воодушевлённый её согласием. Она удивилась и не смогла не осведомиться;

– С Вами что-то случилось? – недоверчиво, но участливо.

Александр хотел было снова рассказать про монстра, показать в его сторону, но осёкся. И тут он обратил внимания на свою одежду: