Но был еще один, о котором знали только члены семьи Риваль, – узкий, маленький, он выходил по крошечной винтовой лестнице, спрятанной в стене, на галерею второго этажа. А там уже и до покоев дракона недалеко. Придется, правда, поползать в грязи…

Она посмотрела на свою нательную рубашку, на платье, повешенное на ширму и, сама ужасаясь собственной смелости, спросила:

– Мейсис Кавалли, а вы не шьете для дам брюки?

В будуаре воцарилась мертвая тишина. Леди Вера осела в кресле, схватившись за сердце, бабушка, наоборот, приподнялась, перехватив трость так, будто собиралась стукнуть внучку по шее.

Портниха отшатнулась от Тианы, словно обнаружила, что в этом доме ей не то что не заплатят, но еще и кошелек отнимут.

– Брюки – не очень подходящая одежда для леди, милая, – совладав с изумлением, напомнила леди Аврора. Но в голосе ее звучала сталь, а во взгляде – предупреждение. Мол, зачем ты спрашиваешь подобное при портнихе? Завтра же все людинские аристократические дома будут шуметь, что Тиана Риваль захотела надеть брюки, как плебейка!

– Но я уже надевала их на полевую практику, – неожиданно для себя осмелилась возразить Тиана. – И ее величество ходит в брюках. И множество женщин на улицах.

– Ее величество потому и ходит, что она выше пересудов, – строго сказала бабушка. – А ты – не женщина с улицы, Тиана. Ты – леди. А леди не показывают окружающим свои ноги и то, что повыше.

– Бабушка, но леди же надевают на пляже купальные костюмы, – воззвала Ти к голосу разума.

– На закрытом пляже только для дам, милая, – напомнила леди Аврора. – И я все равно отношусь к этому неодобрительно, ты знаешь. Вот в наше время… – тут леди поджала губы кошелечком и сдержала порыв углубиться в воспоминания. – Поэтому закроем тему. Пока ты – Риваль, брюк носить ты не будешь.

Тиана не стала спорить – и правда, и так при портнихе было сказано слишком много. Да и ей самой еще нужно было возвращаться в Академию. Знала бы бабушка, что Тиана по своей воле сама никогда бы не надела брюки! Но ради здоровья леди Авроры, ради того, чтобы она жила дольше и без страданий, придется.

Сходя со скамеечки, на которой ее обмеряли, Ти точно знала, что следующий ее шаг – поход в лавку готовой одежды и покупка всего необходимого.

Ей очень хотелось бы воспользоваться амулетом смены внешности, но, увы, проклятый дар ее семьи не позволял это сделать. Поэтому она велела водителю таксо отвезти ее сначала в любой магазинчик одежды на окраине и там, стараясь не показать, насколько ей это внове, попросила продавщицу подобрать ей приличные брюки.

Чувствовала она себя при этом так, будто выбирает костюм одалиски с надписью «позор рода» поперек груди.

Продавщица-гномка, глядя на Ти, как на чудо природы, мигом выдала ей несколько пар брюк – все они показались леди Риваль невозможно облегающими.

Дело осложнялось тем, что теперь она опаздывала на пары. За последние дни список ее грехов вырос до неприличия!

– А еще шире нет? – с надеждой спросила она, померив самые широкие и плотные из представленных.

– Еще шире только кожух на паромобиль, – отрезала гномка. – Милая, в эти брюки можно трижды обернуть даже меня, – и она сделала вокруг своей круглой фигуры еще более широкий круг руками. – Я бы посоветовала вам не страдать ерундой, а выбрать удобные.

– Я не знаю, какие из них удобнее, – чуть не плача, призналась отчаянная леди.

Гномка посмотрела на нее с жалостью.

– Смотря для чего, милая. Что вы собираетесь в них делать?

– Граб… Лазить по тайным ходам, – спохватилась леди.

Теперь гномка смотрела с уважением.

– Возьмите вот эти, – протянула она брюки из мягкой замши и подмигнула. – В них самое милое дело – куда-нибудь залезть.

Тиана, вернувшись в академию, отвела пары и занятия для практикантов в целительской, заглянула к магистру Бергиниусу, вместе с ним часок поработав над его зельем, и направилась в оранжерею. Оттуда открывался прекрасный вид на окна ректорского кабинета.

Теперь осталось понять, как долго сегодня дракон будет занят со следователями на допросе.

Леди Риваль поколебалась: чем дальше, тем больше она делала недостойных леди вещей, но все же вернулась в кабинет при оранжерее и коснулась хрустального шара – магического визора, – вызывая специальным движением секретаря ректора.

– Да, мэтрис Риваль? – раздался жеманный голос русала, и в шаре проявилась его ухоженная физиономия. Укоряющая, надо сказать, – не зря подслушивал с утра.

– Омиши, драгоценный, – сказала она, стараясь не обращать внимание на жаждущий сплетен взгляд, – я как раз делаю крем. Скажите мне, добавить в него наперстнянки для сияния? Или не менять рецепт?