Если она попалась в объектив, Кадмиды будут знать, где искать щит. Кого винить и кого наказывать. И теперь, когда их архонт стал богом, никто и ничто не встанет у них на пути.

У Лоры вырвался сдавленный всхлип, сердце так колотилось о ребра, что ее затошнило. Кадмидов было слишком много, а Персеидов осталось слишком мало.

Впервые отвага покинула ее. Страх заставил Лору углубиться дальше в парк, где все ей было знакомо, и где она чувствовала себя в безопасности. Ей нужно было найти место, чтобы спрятаться.

И не только это.

«Я должна отнести ее обратно. – Ее мысли лихорадочно метались в поисках решения. – Они не накажут нас, если я верну щит».

Но Эгида не принадлежала Кадмидам – не принадлежала по праву, и теперь, когда у них появился новый бог, теперь, когда Аристос Кадму сбросил свою смертную плоть, он мог использовать щит. Отец говорил ей, что это не так, но отец и раньше ошибался.

Девочка скорчилась за скамейкой возле Молла, ее лихорадило от страха. Грязными руками она вытерла пот с лица.

И все это время Медуза наблюдала за ней. Я тебя вижу. Я знаю, что ты сделала.

Нет, она все еще могла это исправить.

Лора так и сидела в парке, съежившись и уткнувшись лицом в колени, пока, наконец, не решилась.

43

Грудь Лоры горела от крика, который так и не вырвался наружу. Она глотала воздух ртом, вытягивала его из самой глубины души, но только тихий стон слетел с губ.

Тело больше не слушалось ее. Пошатнувшись, Лора ударилась о стену.

– Ты… – пыталась выдавить она. – Ты… ты знала…

– Теперь ты это видишь? – заговорила Афина на древнем языке. Всякое тепло, проблески человечности угасли в ней, как если бы задули пламя. – Твердую руку, что прядет нить?

Лору так затрясло, что ей стоило немалых усилий удержать рукоять клинка. В глазах потемнело. Если Гермес сказал Афине, что Лора взяла Эгиду… если Афина знала, где найти ее семью, и пришла в тот день за щитом…

Беспощадный яд правды проникал в нее, превращая внутренности в пепел.

Словно угадав ее мысли, богиня еле заметно улыбнулась.

Она убила их.

Не Рат. Не Кадмиды. Все это дело рук Афины.

Когда прошло первое потрясение, Лору накрыло волной панического ужаса.

– Я думала… – начала она.

Она оставляла богиню наедине с Майлзом и Ваном… доверяла ее клятве не причинять вреда Кастору… она… она… она…

Верила ей.

– Ты что, думала, у меня есть сердце? – усмехнулась Афина. – Сердце – это всего лишь мышца.

– Ты убила их, – еле слышно прошептала Лора. – Почему?

– Я не поверила Гермесу, когда он рассказал мне, что видел. Эгиду, на поиски которой я потратила столетия, нашел ребенок. Ее унес ребенок. Я знала, где живут последние из Персеидов – в бетонной коробке, которую они называли домом. И даже окно было оставлено открытым для меня, словно приглашение. Я сочла это добрым знаком.

Лора вцепилась в волосы, дыхание стало прерывистым, сердце так билось о ребра, что грозило разорваться в клочья. Отчаяние затопило ее разум. Нет… пожалуйста, нет…

– Но, оказавшись внутри, я поняла, что ни одно из этих крошечных, ничтожных существ не могло оказаться вором. Они были меньше, чем сам щит, – продолжила Афина, переступая порог камеры. – Я стояла над их кроватями и думала о том, как легко было бы просто задушить их. – Она сделала еще шаг, приближаясь к Лоре. – Но я ждала, пока твои мать и отец не пришли посмотреть на них, и пока мои силы не восстановились полностью с окончанием цикла. – Афина остановилась перед Лорой, нависая над ней. – А потом я сказала, что за каждый вопрос об их пропавшем ребенке, на который они откажутся отвечать, за каждый оставшийся без ответа вопрос о том, где ты можешь прятаться, я буду отрывать по куску от плоти этих детей.

Воспоминание о сестрах, изуродованных до неузнаваемости, выпустило наружу боль, застрявшую в груди. Ярость и горе вскипели в ней, мир сдвинулся со своей оси, и Лора бросилась в атаку.

Она взмахнула клинком, целясь в грудь Афины. Богиня, вооруженная дори, равнодушно отклонила удар и крутанула копьем, задев правое плечо Лоры.

– Никакой сдержанности, никакой дисциплины, никакой стратегии, – заметила Афина. – Только злость. Я сразу увидела это в тебе. Ты как расплавленная бронза, которой нужны умелые руки. Мне просто нужно было вбить тебе в голову мысль о новой версии предания. Я знала, что ты будешь искать его и вернешься за щитом. Оставалось лишь набраться терпения.