Удар отшвырнул Лору назад, но благодаря этому она успела перебросить нож в левую руку. Сменив тактику, она сделала ложный выпад вправо и, когда богиня двинулась, чтобы заблокировать его, полоснула ножом. Афина отпрянула назад, но лезвие задело ее подбородок, шея окрасилась кровью.

Богиня усмехнулась, и провела большим пальцем по ране, на мгновение задержав на ней взгляд.

– Проблема с маленькими смертными в том, что в них не так много жизненной силы. Они умирают слишком быстро.

Лора закричала – лающий, рваный звук вырвался из ее израненной души. Она отдалась этой боли. Она резала, царапала и кромсала, пока камера не исчезла и сама она не растворилась в одном желании – убивать.

Удар дори обрушился ей сзади на голову. Лора упала, нож вылетел из ее руки. Она перекатилась, чтобы уйти из-под удара, но он настиг ее, и богиня вонзила острый сауротер ей в бедро, разорвав мышцу, сломав кость, и пригвоздила Лору к земляному полу.

Лора задохнулась от дикой боли, рыдание застряло в горле, а богиня, повернув копье, вонзила его еще глубже. Повинуясь инстинкту выживания, который неистовствовал в ней, Лора шарила вокруг, нащупывая нож, и наконец торжествующе сжала его рукоять.

Но она даже не успела его поднять. Афина выкрутила ей руку и едва заметным движением, будто срывая головку цветка, сжала пальцы Лоры и раздавила в них каждую косточку. От судорожных криков тело ее задергалось. Кислая рвота подступила к горлу, вызванная новыми истязаниями и видом искалеченной руки.

– За что? – взывала она. – За что?

– Они звали тебя. – Когда богиня выдернула дори, сауротер отломился, так и оставшись в ноге Лоры. – Обе девчонки. Как думаешь, они знали, что это ты их убила?

Воспоминания о той ночи нахлынули на нее. Лоре не нужно было закрывать глаза, чтобы увидеть это: кровь, размазанную по стенам и полу, тела сестер, брошенные на кровать, темные провалы вместо глаз.

– Они были всего лишь маленькими девочками, – всхлипнула Лора. – Дамара и вовсе была младенцем. Они были невинны!

– Никто из вас не был невинным, – прорычала Афина. – И уж тем более ты, Мелора. Твой отец умер первым, умоляя их пощадить, потом твоя мать – она-то знала, что мольбы не помогут. Я несколько часов ждала твоего возвращения, а когда ты вернулась, Эгиды у тебя уже не было. Я видела, как ты стояла в дверях вашей квартиры и смотрела на подарок, который я оставила для тебя. Но ты не плакала. Не проронила ни звука. Тогда ты была сильнее, чем сейчас.

– Почему ты не пытала меня, чтобы выяснить, что с ней стало? – выдохнула Лора, прижимая руку к лицу. – Почему ты просто не убила меня?

– Мне нужно было, чтобы ты показала, где спрятала щит, – ответила Афина. – И сама отдала мне его. Конечно, как только я узнала о предании, у меня появилась еще одна причина сохранить тебе жизнь. С твоей смертью оно бы тоже исчезло.

Лора вцепилась себе в горло. Всего час назад она уже почти отдала Эгиду богине. Это выглядело как ее собственная идея. Как единственный логичный шаг.

– Все те годы, что ты провела в Доме Одиссея, я наблюдала за твоим жалким существованием, ожидая, что однажды ты заберешь Эгиду или раскроешь место, где спрятала ее, – продолжала Афина. – Я могла бы вмешаться и прийти к тебе в другой форме, расположить к себе, вот только Гермес нашел тебя первым.

Лора тряхнула головой, не в состоянии слушать дальше.

– Я последовала за ним в тот город – мне было любопытно, почему он надел эту личину. И быстро получила ответ. Почувствовала силу отводящих чар, которые Гермес наложил на свой дом. Я не могла ни войти, ни даже приблизиться к нему. Была только одна причина, по которой он пошел бы на все, чтобы отказаться от меня. Только одного смертного он взялся бы так оберегать. И то, что я не могла тебя видеть – лишь улавливала звук твоих шагов, твой запах, – подтвердило мои догадки. – Богиня разглядывала острие своего дори. – Гермес приложил столько усилий, и все из-за неуместного чувства вины. И когда началась эта охота, и я смотрела, как умирает Гермес, я увидела свой шанс. Его сила должна была исчезнуть вместе с ним. Я могла наконец-то пойти к тебе, беспрепятственно.

Тело Лоры налилось свинцом. Из раны на ноге хлестала кровь, била фонтаном с каждым ударом сердца. Лора прижалась спиной к стене, и сырость просочилась сквозь рубашку.

– Но Артемида напала на тебя… – слабым голосом начала Лора.

– Как будто моя сестра могла нанести такой удар без моего согласия, – усмехнулась Афина. – Мы планировали убить всех самозванцев в этом цикле, но она согласилась помочь мне в обмане, как только я рассказала ей о твоей связи с этим мальчишкой, убийцей нашего брата. Но ведь он такой необычный бог, не так ли? Стоило мне почувствовать его силу, и я поняла, что мы не сможем его убить. Не раньше, чем я выясню, кто он такой. Это разозлило сестру, но позволило мне подобраться достаточно близко к другим самозванцам – рука истинного бога должна была покончить с ними.

Слова Артемиды не были бредом, как утверждала ее сестра – это Афина предала Артемиду, не отдав ей Кастора.

– Ты просила Артемиду выследить меня в тот первый день, зная, что я пойду искать его, не так ли? – Лора наконец сложила пазл. – А потом ты просто… смотрела, как она умирает?

– Не всем предназначено вернуться на Олимп, – холодно произнесла богиня. – Только сильнейшие будут признаны Орами[68] и получат позволение пройти через врата еще раз. Артемида допустила ошибку.