Лора вздохнула, прижимая ладонь к лицу.

– Майлз…

– Позволь мне сделать хоть что-нибудь, – настаивал Майлз. – Я не умею драться, но я знаю город и как лучше по нему передвигаться.

– Нет, – твердо сказал Ван.

– Ты называешь себя последователем логики, – произнесла Афина. – И наверняка видишь, что это лучший вариант. Этого парня никто из ваших не знает, а он хорошо знает город. Сама по себе задача требует не столько уникальных навыков, сколько осмотрительности.

– Вот именно! – воскликнул Майлз. – Туда и обратно, вот и все.

– А что, если агент попытается убить тебя и забрать деньги? – спросил Ван.

– У тебя же все равно останется на него компромат, – возразил Майлз, отчаянно пытаясь перехватить холодный взгляд Вана. – Он не станет рисковать, зная, что ты предашь это огласке.

– Майлз дело говорит… – начал было Кастор.

– После этого я планировал связаться с двадцатью семью Ахиллидами, – гнул свою линию Ван. – И попытаться найти им убежище. Все наши конспиративные квартиры и здания засвечены, как и большинство складов и подземелий…

– Я знаю место, где они могут укрыться, – снова вмешался Майлз. – Если конечно вы найдете в себе силы принять помощь от Нечистокровного.

Ван ничего не сказал, однако выражение его лица было более красноречивым.

– И что же это за место? – спросил Кастор.

– Заброшенный склад, – сказал Майлз. – В Бруклине. Во время стажировки я оказался на одном совещании как раз по этому поводу. Из-за спора между городом и застройщиками здание пустует больше десяти лет.

– Это подходит! – воскликнул новый бог. – Спасибо.

Майлз улыбнулся.

– По крайней мере, это даст нам шанс. Как лучше сообщить им адрес?

– Ван?! – окликнул друга Кастор.

Тот сидел с напряженной спиной, уставившись в окно. Сквозь тонкие занавески в комнату просачивался свет.

– Я могу скинуть им адрес в сообщении.

Лора вздохнула.

– Ты действительно готов, Майлз?

– Да, – подтвердил тот.

– Пообещай, что сделаешь ноги, если что-то – что угодно – покажется тебе странным.

– В твоем мире все странно, – напомнил Майлз. – Но я буду осторожен.

– Договорились, – заключил Ван, поднимаясь.

– Договорились, – кивнул Майлз и тоже встал.

– Теперь это наш план, – подвела итог Лора.

– Мы все еще не знаем, где найти Одиссеидов, – напомнил ей Кастор.

– Я знаю. Или могу предположить с большой долей уверенности. – Лора взглянула на напольные часы. – Я собираюсь принять душ и немного поспать, чтобы потом не вырубиться. Давайте договоримся, что отправляемся не позже пяти, до захода солнца.

– Неужели мне придется так долго ждать? – заныл Майлз.

– Тебе так не терпится быть убитым? – Ван потянулся к своему телефону. – Скажу агенту, чтобы он перенес встречу на завтра…

– Нет, – твердо произнес Майлз. – Обсуждение окончено. Лора поведет всех туда, где базируются Одиссеиды, чтобы ты мог провести переговоры о перемирии, которое позволит схватить Рата и получить информацию о другой версии предания. Кастор будет обеспечивать защиту. Афина сыграет в нападении. А я встречусь с твоим агентом и получу любые сведения, которыми он располагает, потому что других вариантов у вас нет.

Все это было выполнимо, при условии, что те, кто находился дома у Лоры, сами друг друга не поубивают.

Губы Вана приоткрылись, и он пристально, дольше чем обычно, задержал взгляд на Майлзе, а потом уткнулся в экран телефона.

– Когда это мы решили, что я играю в обороне? – возмутился Кастор в один голос с Афиной, которая заявила:

– В моем нападении не будет никакой игры…

А Лора просто поднялась наверх и закрыла за собой дверь своей комнаты. Потом завела будильник и легла на постель.

Она лежала поверх одеяла, прислушиваясь к постепенно затихающим голосам внизу. Еще через несколько мгновений ее веки отяжелели и закрылись.

Лицо Иро выплыло из темноты ее памяти. Когда Лора видела подругу в последний раз, Иро ободряюще улыбалась. Не подозревая о том, какое чудовище они пригрели у себя на груди.

18

Лора проснулась от истошного звона будильника в телефоне, резко вынырнула из тяжелого, лишенного сновидений мрака. Прищурившись, посмотрела на экран – четверть пятого, – и тут же пожалела о том, что вообще легла спать. Мышцы так одеревенели, что никакая растяжка не помогала.