Мы протиснулись сквозь толпу, которая представляла собой фантастическое сечение бостонцев. Здесь были мужчины в отглаженных костюмах после тяжелого дня встреч и криков на людей, и строители, которые занимаются тем же самым, в грязных белых футболках. Люди, которым не повезло, выпивка, которую они не могли себе позволить, девичник, который был в самом разгаре, и всевозможные группы друзей. Это было очень похоже на то, что все они пришли прямиком с работы.

Мы всегда предпочитали повседневный образ, и на мне были мои любимые джинсы, темные, выстиранные, в которых я выглядела на размер меньше, чем была, и ярко-розовый шелковый топ, который облегал в нужных местах и был свободным в других. Мои волосы были распущены по плечам, но примерно через час они будут собраны в резинку, которую я держала на запястье. Я так привыкла укладывать волосы наверх, что носить их распущенными было почти неудобно.

Слоан пробилась сквозь толпу, остальные из нас на буксире, и каким-то образом нашла стол с высокой столешницей в темном углу и пять высоких стульев. Вечер открытого микрофона еще не начался, но шума было достаточно, чтобы заглушить большую часть разговоров.

Марисоль осматривала мужчин в костюмах, а Хлоя все еще была в отчаянии из-за своего разрыва. Наш план состоял в том, чтобы убедить ее выйти на сцену и спеть. У нее был убийственный голос, и это всегда заставляло ее чувствовать себя лучше, но она встретила Хармони после одного из вечеров микрофона здесь, так что, возможно, это не очень хорошая идея.

Иногда люди принимали нас с Марисоль за сестер, потому что у нас обеих были светлые волосы, и мы были невысокого роста. Но ее лицо было круглее и милее моего, и ее личность тоже была намного милее. Хлоя была всего на несколько дюймов ниже Слоан, и она постоянно меняла цвет волос и стиль. Прямо сейчас она носила красную асимметричную стрижку, но я видела ее почти во всех цветах радуги, и она любила наращивание.

— Ладно, я пойду за напитками. — Слоан всегда была нашей девушкой-напитки из-за своего роста и неспособности принять отказ в качестве ответа.

Она принимала наши заказы и запоминала их. Я выбрала джин с тоником, потому что бармен готовил его быстро и почти всегда хорошо. Слоан протолкалась к бару, оставляя за собой вереницу людей с недавно образовавшимися синяками. Я клянусь, что иногда у нее была перевоплощенная душа Амазонки.

— У тебя все хорошо? — Я наклонилась к Хлое. Она выглядела такой грустной, что это разбило мне сердце.

— Да, наверно. — Она попыталась улыбнуться, но улыбка сползла с ее лица. Я обняла ее и слегка сжала.

— Мы можем уйти пораньше, если хочешь. Никакого давления.

— Нет, нет, со мной все будет в порядке. С этого момента зови меня просто ослик Иа. — Я поцеловала ее в щеку, когда первый человек вышел на сцену. Это была девушка, которая выглядела так, словно смотрела несколько видеороликов Вудстока и пыталась им подражать, в комплекте с цветком в волосах. Ее руки дрожали, когда она ставила гитару на место. Я всегда старалась судить о том, как будут звучать люди, основываясь на их внешности. Это приводило к тому, что я чаще удивлялась, нежели нет.

Я решила, что она будет глуховата, и в основном была права. Она взяла одну ноту и зазвучала как визжащая кошка, но, в отличие от других баров, ее не освистали за сценой. Все просто вяло подбадривали ее и вежливо хлопали, когда она уходила со сцены.

Слоан вернулась с нашими напитками, и мы потягивали и слушали следующих исполнителей. Там был парень с банджо, который был не так уж плох, а затем еще одна девушка с гитарой, которая спела оригинальную песню, в которой на самом деле были слова: «Ты солнце в моем небе, зеница моего ока», и к тому времени, когда я выпила вторую порцию, казалось, что ночь с открытым микрофоном вот-вот рухнет и сгорит.

— Извините, — сказал один из барменов, похлопывая меня по плечу и протягивая еще один джин с тоником. — Это от джентльмена в конце стойки. — Мне и раньше покупали выпивку, но обычно не те, кто мне нравился. Мы все четверо вытянули шеи, чтобы посмотреть, кто это был.

Лукас. Чертов. Блейн.

Мне потребовалась секунда, чтобы понять, что это был он, потому что он был одет во фланелевую рубашку и джинсы. Когда он поймал мой взгляд, то поднял свой бокал и, клянусь, подмигнул.

— Кто это, черт возьми, такой? — Слоан прошипела мне на ухо, когда бармен поставил напиток на стол. — Если он тебе не нужен, чур, заберу я.

Другие девушки наклонились, когда бармен вернулся на свой пост.

— Лукас. Блейн. — Я сказала медленно, потому что чувствовала, что он наблюдает за нами и ждет моей реакции.

— Да ладно, — сказала Слоан, когда другие девушки наконец поняли. Конечно, Слоан рассказала им все об этом. Не то чтобы я ее об этом не просила, но все же. Они устраивали сцену. Или, может быть, просто так казалось.