Эта история – небольшое воспоминание обо мне, господине Й., которого я когда-то знал, и книге, которую мы вместе искали. Иногда связь людей постепенно выцветает, как старая фотография из ящика стола. Но в жизни некоторых людей обязательно есть случай, который невозможно забыть. Как короткий кадр в кино, мелькнувший на экране лишь на мгновение. Но если его убрать, весь просмотр трехчасового фильма пойдет насмарку. Вот такой дорогой кадр памяти есть и у меня.

Окончив университет по специальности «компьютерная инженерия», я сразу устроился на работу в ИТ-компанию. Это была одна из популярных в те времена венчурных организаций. Но сидеть весь день на стуле и смотреть в монитор – явно не мое. Я уволился и начал работать в издательстве. И это тоже мне не подошло. Тогда и пришло осознание: я люблю не просто любые книги, а подержанные. Новые меня совсем не интересовали. Так что я уволился, поработав около двух лет, и стал трудиться в магазине подержанных книг в районе Кымхо в Сеуле.

Сейчас наш район развит и украшен прекрасными многоквартирными домами, но даже во времена, когда я работал в магазине Г., там было много переулков, а атмосфера казалась тихой и уединенной. Магазин был крупным, там работало еще десять сотрудников, кроме меня.

Вскоре после того, как я туда устроился, состоялся корпоративный ужин, где приветствовали новых сотрудников. Люди выглядели оживленными, в отличие от тех, кого я видел в компьютерной компании и издательстве. Эту сцену я до сих пор храню в душе. Почему же лица тех, кто весь день потеет в окружении книг, увидевших свет пару десятилетий назад, гораздо ярче, чем у тех, кто работает за новейшими компьютерами, или у людей из издательства, которые всегда первыми видят книжные новинки? Причину я понял где-то через пару недель.

Во время совместного ужина мы по очереди представлялись в расслабленной обстановке. Тогда я впервые встретил господина Й. Его большие глаза и длинное лицо напоминали Альберта Камю, а тело было как у спортсмена, без капли лишнего жира. А еще он говорил очень мало, хотя вокруг все смеялись и болтали. Даже когда настала его очередь представиться, он назвал только имя. Он казался необычным человеком, как еще не прочитанная книга, но мы так и не сблизились в тот вечер.

Тогда я ездил из Ильсана, где жил, на работу в район Кымхо на мотоцикле. И именно это помогло нам с господином Й. наладить контакт. Когда мы разговаривали, я узнал, что он тоже интересуется мотоциклами. Прежде чем устроиться в букинистический магазин, он работал внештатным репортером в журнале о мотоциклах и писал статьи о тест-драйвах.

Начав с мотоциклов, мы поговорили о многом. Он также рассказал, что после военной службы в морской пехоте несколько раз бывал в Африке, поскольку любил путешествовать по далеким уголкам. А еще – что ему нравятся Камю, Ницше, Борхес и Пак Саннюн, а дом, который он сейчас снимает в районе Самчхон, полон книг, которые уже не издаются. За несколько дней мы быстро сдружились, и господин Й., который был на несколько лет старше, начал обращаться ко мне как к приятелю.

Хотите верьте, хотите нет, но мои коллеги после работы часто ходили в другие такие же магазины, чтобы посмотреть книги. Вот уж сюрприз! Сначала мне это казалось странным, но вскоре я привык. Примерно два-три раза в неделю мои коллеги отправлялись в другой букинистический магазин, чтобы что-то там купить. Это было похоже на корпоративные ужины. Не могут лица людей, так любящих книги, которые к тому же собрались вместе, чтобы работать с ними, не выглядеть счастливыми.

Мы были постоянными клиентами в «Книжном магазине господина Гона» и «Спрятавшихся книгах» в Синчхоне. Хозяин последнего, перед тем как открыть букинистический магазин, работал в известном издательстве, поэтому хороших книг у него всегда было много. Мы между собой называли это заведение «Прятки» и часто туда ходили.

Как и сейчас, тогда меня очень интересовали истории людей, поэтому в «Прятках» я в основном покупал автобиографии, жизнеописания и дневники. Издательство «Пулига кипун наму» выпускало серии «Одинокая жизнь в тайне» и «Народная автобиография», и я собирал все их книги, которые находил. Еще в «Прятках» я обнаружил несколько томов биографии Ли Чжунсопа, написанных поэтом Ко Ыном, и некоторые тома из 24-томной «Полной хроники мировых турниров», опубликованной издательством «Халлим» в 1970-х. Господин Й. часто покупал там переводы русских книг, которые больше не выпускались. Но, судя по тому, что он часто брал также книги Сартра и Камю, его явно больше тянуло к европейским авторам.

Однажды я выбирал книгу, стоя неподалеку от господина Й., и он подозвал меня жестом. Когда я подошел, то увидел, что в руках он держит книгу Жана Гренье «Остров». Он, продолжая смотреть на меня, постучал пальцем по обложке. А затем произнес: «Поэт Чан Сокчжу». Я взял книгу и застыл со слегка озадаченным выражением лица. Почему он ни с того ни с сего упомянул поэта Чан Сокчжу? У меня были трудности при разговорах с немногословным господином Й.: приходилось угадывать, что же он имеет в виду.

Взглянув на книгу, я обнаружил, что это одна из частей антологии Жана Гренье, которая вышла в издательстве «Чхонха». Я также увидел библиографическую информацию и заметил, что среди имен издателей упомянут Чан Сокчжу. Значит, господин Й. пытался сообщить мне, что этот поэт работал в «Чхонха» в момент публикации антологии Жана Гренье. А в руках у него была еще одна книга от этого же издательства – Ecce Homo Ницше.

Мы вышли, купив по несколько книг, но тут господин Й. снова меня подозвал. Он протянул мне книгу и, как всегда, коротко сказал: «Вот, подарок». Это оказалось произведение японского писателя Симады Масахико «Неопознанный следящий объект». И имя автора, и название, конечно, были мне незнакомы. Я спросил: «А кто такой Симада Масахико?» Господин Й. пошел вниз в метро по лестнице, бросив: «Масахико – это Масахико». Вот как… Что за абсурд? Казалось, чтобы его понять, нужны детективные сверхнавыки.