– Мне понравилось жить на природе.

Сестра и Хэин одновременно усмехнулись.

– Тетя, теперь ты не боишься сороконожек?

– Боюсь, конечно!

– Пф! Тогда тебе еще далеко до сельской жизни. Вот когда увидишь и схватишь, чтобы высушить и добавить в лекарственный отвар, – тогда другое дело.

– Не знаю, не знаю. По моим меркам, у мужа был инстинкт охотника-собирателя, раз он чуть ли не каждый день рвался в горы и к морю… А теперь я понимаю, что он просто любил природу.

– Природа – это хорошо. Любимый человек – тоже хорошо.

– Ну, это, конечно, громко сказано. Главное, что он не бегал за женщинами. Да и всегда был рядом со мной, почти как брат.

– Тетя, а что тебе нравилось в дяде? Он же все время где-то пропадал и впутывался в неприятности.

– Во-первых, он меня любил. Как и обещал, доработал до пенсии на госслужбе и… Ох. Я уже и сама не помню. Давно это было.

Тут я заволновалась. Вдруг это первые симптомы деменции? Я хотела озвучить свои страхи, но сдержалась. И к лучшему: сестра и племянница тоже замолчали.

– А чем тебе нравился муж? – спросила я сестру.

– Ничем.

– Ну!..

– Тетя, мы не любим говорить о папе.

– Поняла. Зря начала, – махнула рукой я.

– Каждый день я сидела одна и злилась, – сказала сестра. – Вот если твой муж был мачо, то мой – тиран. Считал, что мир крутится вокруг него. Чувства других его мало волновали.

– Ну все, хватит. Стоит ли из-за этого ругаться? – сменила тему я. – Хэин, расскажи ты: когда у тебя были последние отношения? Думаешь вообще о мужчинах?

– Тетя, я еще раньше тебя и мамы завязала с этим. Последние отношения закончились пять лет назад. И если бы думала о мужчинах, то не вернулась бы сюда.

– Да у нас тут что, монастырь какой? Я бы с радостью сходила на свидание, будь в деревне хоть один нормальный мужик, – сказала сестра.

– А думаешь, в Сеуле они есть? Их сейчас дефицит, – добавила я.

– Ну все, мам, хватит об этом. Ты живешь со мной. У нас дома нет места мужчинам.

– Не ставь ты крест на них. Сейчас можно познакомиться даже в интернете. Живем один раз, и замуж надо хотя бы разок выйти. Не понравится – всегда сможешь вернуться.

– Оставьте уже эти попытки уговорить меня на то, от чего я уже давно отказалась!

– Так, перестаньте! А то приеду в Сеул и буду только ваши перепалки вспоминать, – сказала я и подняла бокал с макколи.

Сестра с Хэин последовали моему примеру.

В ту ночь я легла спать невероятно довольной. Может, даже счастливой? Не знаю. Я никогда не стремилась к счастью. Главное, чтобы в жизни было побольше радости. Сестра как-то сказала, что ей нравится жить со мной, потому что я свободнее, чем она. На самом деле мне было очень страшно переезжать к ней спустя столько лет, но оказалось, что мы обе с возрастом начали проще относиться ко многим вещам. Сестра тоже думала, что к своим годам я осталась все такой же упертой, а теперь говорит, я стала мягче и спокойнее. Конечно, ее слова меня слегка разозлили… ведь упертая из нас двоих – она!

В Сеул я вернусь с домашним заданием – выстроить гармоничные отношения с Минсиком. И еще надо постараться наладить диалог с Минчжон, взять в свои руки дела в магазине и начать профилактику деменции.

Я набралась сил и теперь была готова вернуться на поле боя. Не скажу, что мне не хотелось этого, но я родилась для городской жизни, меня радовали люди и вечно горящие огни круглосуточного магазина.

На сад уже опустилась глубокая ночь. Пора засыпать. Утром, когда я проснусь, за мной приедет сын.

– Тетя столько наготовила, что я думал – лопну, – заявил Минсик, когда мы выезжали на трассу.

Ага, он так растолстел, что нескоро лопнет. Первое, что мне бросилось в глаза, когда сын приехал, – это его выпирающий живот. А вот лицом он постарел: как-никак возраст уже. Сестра с Хэин тоже удивились размерам его живота, но сдержались и не стали шутить, хотя это было вполне в их стиле.

– Но вкусно же? Я тоже пыталась тут что-то готовить, вот только до тети мне далеко.

– Мам, твои яичные рулетики самые вкусные, – сказал Минсик и поднял большой палец.

Я невольно улыбнулась. Хотя он уже взрослый, а все тот же младший ребенок, такой искренний и добрый. В нем столько хорошего, а я всегда ругала его за плохое. Эх… Как приедем, буду почаще ему готовить рулетики.

Мы выехали на магистраль, и Минсик сосредоточился на дороге. Я не мешала ему и молчала. Только когда он начал шнырять из полосы в полосу, ругаясь на водителей, мне хотелось сделать ему замечание. Однако я сдержалась: сын специально приехал за мной, не стоит его расстраивать понапрасну. И все же от такого вождения кружилась голова. Тут я вспомнила совет сестры: перестать защищать детей и довериться им, рассказать о своих переживаниях.