– Да, - кивнул Карась. – Я быстро.

– Бегом, - Максуд отвесил пинка под зад незадачливому военному, придавая тому большее ускорение.

Подпрыгнув, Карась обернулся, сверкнув осуждающим взглядом, но рыпнуться в ответ не посмел, боясь более жестоких санкций, и припустил в темноту. Когда он скрылся в ночи, Ганс подумал, что в такой темени тот вряд ли найдёт место, где группа падала на землю и щемилась по жиденьким кустам. А раз так, то попытка найти сейчас автомат была по определению бессмысленна. Тем более, что у Карася не было фонаря. Ганс даже хотел громко позвать удаляющегося бойца, но махнул на него рукой и стал поднимать с земли и раздавать соратникам бутылки с водой, которые Карась тащил в качестве «коллективного груза».

– Что угодно можно бросить, но не питьевую воду, - сказал он. – Помнишь, Гоча, как мы в окружении без воды сидели.

– Это да, - ответил Гоча. – До сих пор как вспомню, так вздрогну. Потап же помер от обезвоживания…

Разобрав воду и оставив на земле только личное снаряжение Карася, группа двинулась дальше. Минут через десять они дошли до сгоревшего остова БМП.

– Якут, - сказал Ганс голосом, не терпящим неповиновения. – Вперёд на «фишку». Смотри в оба.

Молодой парень, в котором не было никаких признаков северной национальности, облегчённо поставив на землю ящик с двумя цинками, обошёл корпус БМП и пройдя ещё метров тридцать в темноту, сел на дорогу.

– Чисто, - до группы донёсся его голос.

– Наблюдай, - громко приказал Ганс.

Он снял с себя тяжёлый рюкзак, освобождая натруженные плечи, лёг на спину, расслабляя ноги. Некоторые последовали его примеру. Рядом присел Кузя – самый старый боец в группе, которому давно перевалило за пятьдесят, треть из которых он провёл в местах, не столь отдалённых – о чём свидетельствовали не только наколки, покрывавшие значительную часть его поджарого тела, но и прорывы «старорежимной» блатной фени, обильно скрашивающей его лексикон.

– Имел бы я такие пробежки, - сообщил он Гансу. – Может, ну его, скажем шакалам, что заблудились, не можем найти дорогу и обратно пойдём? Нам там ловить нечего, кроме креста на могилу.

– И вправду, - идею откосить от предстоящей войны горячо поддержал Крот. – Может – ну его?

– Кузя, - Ганс заложил руки за голову, и чуть повернул к собеседнику лицо: - Это ты к чему сейчас речь ведёшь?

– К тому, что не надо нам туда идти. Лучше загаситься где-нибудь.

– А ты что, ссышь что ли? – усмехнулся Ганс.

– Чего бы я ссал? – Кузя повысил тон, убеждая собеседника в отсутствии страха.

– А как будто ссышь, - продолжил Ганс. – Все идут, и ты идёшь.

– А ты что, мне тут указания раздавать будешь? Ты кто, шакал что ли?

– Шакал? – Ганс рассмеялся. – Ты где таких слов нахватался?

– А кто ты? Такой же, как и мы все - рядовой. Ты не должен быть старшим.

– А кто должен быть старшим? – поинтересовался Ганс. – Если командир с нами не пошёл?

– Да хотя бы и я, - предложил Кузя. – Я, как бы, восемнадцать годков отмотал. Человек в авторитете, если что. Могу за старшего.

– Ещё скажи – за смотрящего по взводу, - предложил Ганс.

– Я и за смотрящего могу, - сказал Кузя, но осёкся, осознав, что Ганс разговаривает с ним, явно не видя в собеседнике никакой угрозы.

– Отлично, - согласился Ганс.

– Что «отлично»? – осторожно спросил Кузя.

– Отлично поговорили, - сказал Ганс и поднялся. – Так, встаём! Подбиваем снарягу и выдвигаемся. Что там, Карася не видно?

– Удрал Карась, походу, - предположил Гоча. – Не надо было его отпускать. Пусть бы и шёл без автомата.

Накинув на себя рюкзак, Ганс посмотрел на Кузю, сидящего на земле.

– Тебя что, команда не касается? – начав давить бойца, он решил делать это до полного подчинения.

– Да иди ты, - огрызнулся «авторитет». – Я сам знаю, что мне делать и когда.

– Окей, - кивнул Ганс. – Я тебя услышал.

Спустя пару минут все, кроме Кузи были готовы продолжить движение. Тот оставался сидеть на земле, протестуя против заявки Ганса на лидерство. Ганс и Гоча подошли к нему, остальные остались стоять в сторонке, с интересом наблюдая за развитием ситуации.

– Дай автомат, - предложил Гоча.

– Зачем?

– Помогу нести, если тяжело.

Кузя с готовностью снял с себя автомат и бросил его на землю.

– Неси, если хочешь. Мне легче будет.

В момент, когда Гоча поднял брошенный автомат, даже самые недогадливые поняли, что сейчас произойдёт.

Ганс подхватил Кузю за воротник, и с силой ударил ему в лицо своим коленом. Тот попытался защититься, но не вышло – из носа брызнула кровь.

– Эй, ты чего… - в ночи раздался крик, наполненный болью. – Совсем оборзел?