— Девчонка! — раздается рык и Ай — сплевывает. Промахнулась? Она не могла промахнуться, она же почувствовала, как клинок пронзил плоть!

Пыль рассеивается и Ай видит что девушка в красной жилетке держится за бок, а по ее шелковой, отороченной белым мехом жилетке — стекает темная струя. Она все-таки достала ее. Вот только струйка была слишком тонкой, едва заметной. Если бы кровь хлынула волной — у нее был бы шанс… тогда Чжэнь Ши вышла бы из строя в течении нескольких минут! Но сейчас…

— Тц! Ты зацепила меня своей железкой! За это твоя смерть будет мучительной! — повышает голос Чжэнь Ши: — ты!

— Думаешь, сможешь меня достать? Ты уже перепробовала свои заклинания и… — начинает было Ай, но в этот миг ее руку отбрасывает назад, а меч в ее руке — разлетается на куски, словно был сделан из стекла!

— Что? — она пытается поднять руку, но не может. Машинально — поднимает правую, пострадавшую руку — левой. На запястье — рваная рана. Игла не может причинить такой раны, даже если бы она зевнула и пропустила укол! И меч… как она смогла разбить его в куски?!

— Сумела меня достать? Молодец, хвалю… — Чжэнь Ши расстегивает свою красную жилетку и разрывает рубашку под ней, осматривая свою рану: — но это всего лишь царапина. Сейчас я ее перевяжу, и мы с тобой продолжим…

— Как будто я дам тебе время! — Ай опускает левую руку на пояс, нащупывая наконечник гибкой пики. Она не знает как эта наемница смогла поразить ее правую руку, но у нее есть левая! И она — мастер гибкой пики, Змеи Шэн! Эта Чжэнь Ши — мастер высокого уровня, в поднятой пыли она — сумела увернуться, едва лишь острие меча прикоснулось к ее коже. Какими рефлексами нужно обладать для этого? Невероятная скорость реакции. Однако она — мастерица не меча, а гибкой пики! Нужно было с самого начала доставать Змею Шэн, расслабилась, решила ввести противницу в заблуждение… Она выхватывает наконечник гибкой пики и набирает воздуха в грудь. Сейчас…

Глухой звук, ее как будто ударили бамбуковой палкой по запястью и она — отступает назад, падая на одно колено. Ее левое запястье также изуродовано, такая же дыра в нем! Но как?!

— Мало кто знает, но игла, разогнанная до высокой скорости — способна оставить вот такие раны. — раздается насмешливый голос Чжэнь Ши, которая разорвала свою рубашку на полосы и перевязывает свою рану на боку, сидя прямо на деревянном настиле.

— Вернее… это даже не игла. — продолжает она, затягивая узел и поднимая глаза вверх: — А вода, находящаяся в теле. При высокой скорости иглы — вода, доселе находящаяся в теле — разрывает его. Это как взрыв. И да, еще — на такой скорости иглы исчезают, обычным глазом их больше не увидеть. Такая скорость позволяет обычной игле даже сломать меч… правда толку потом от такой иглы никакой… она ломается, обугливается, а то и вовсе разлетается на части. Ты же не думала, что я бьюсь с тобой в полную силу, правда, девочка?

— Так и думала, что ты — та самая Чжэнь Ши. — криво улыбается Ай: — что же… я сделала все что могла. Мне жаль тебя, Тысяча Игл.

— Меня? А ты странная, корм для игл. Я уже перевязала рану и сейчас займусь тобой. Иглы — универсальный инструмент для причинения боли, знаешь ли. Жаль, что у нас не так много времени, но я постараюсь. Ты — жалеешь меня? Почему? Рассчитываешь, что твоя госпожа уцелеет и отомстит за тебя? Это чушь. Вся моя сила не годится и в подметки даже самому слабому из Восьми Бессмертных даосов. Не стоит даже одного мизинца на ноге самого слабейшего. Это меня немного бесит… так что у твоей госпожи нет никаких шансов.

Глава 10

— Поле Битвы на Курукшетре. Оригинальное название. — Сяо Тай оглядывается вокруг: — локальное измерение со своими физическими законами? Сильно, нет слов. Неудивительно, что тебя зовут одним из Восьми Бессмертных. Кстати, что за нездоровая фиксация на цифре восемь? — она наклоняет голову набок, глядя на мужчину в желтом ханьфу, который прячет свою флейту в рукава и кланяется.

— Меня зовут Хань Сянь-цзы, отшельник и философ из Восьми Бессмертных. — говорит он, выпрямляясь: — я люблю долгие поучительные беседы, зеленый чай со сладостями и убийства. Сперва мы поговорим, а потом я убью тебя, маленькая девочка.

— Не сильно-то это вежливо на личности переходить. — отвечает она, садясь прямо на деревянный настил палубы, уходящий в бесконечность во все стороны. Сверху — нарисованное небо и желто-оранжевый круг солнца, словно нарисованный ребенком от руки гуашью. Весь этот мир — реальность, вызванная заклинанием даоса, думает она, наверняка к этому какое-то отношение имеет его игра на флейте. Разрушится ли эта реальность если уничтожить флейту? Если убить заклинателя? И что будет с Восьмеркой Бессмертных в таком случае? Станут ли они Семеркой Бессмертных? Она вспоминает Третьего Брата Чжан Хэя и качает головой. Вряд ли. Когда он вбил головой в землю одного из Семнадцати Сильных Клана Лазурных Фениксов — их не стало шестнадцать. Просто вакантное место освободилось. Так и тут — Восьмерка останется Восьмеркой, даже если она половину из них поубивает. Она расшнуровывает свои красные башмачки с перламутровой вышивкой. Конечно, на «Орхидее» ей если что обязательно новые башмачки сошьют, что очень удобно, но сводить на нет труд людей только потому, что ей лень обувь с ноги снять? Неправильно это.

— Вот я например не перехожу на личности. — продолжает она, снимая с ноги башмачок и шевеля пальчиками стопы: — не говорю что ты — дылда и что тебе желтый цвет не к лицу, потому как отсвечивает и у тебя лицо как будто ты лихорадкой заболел. Или что у тебя усы жидкие и борода тоже… или… — она осматривает отшельника и философа Хань Сянь-цзы и вынужденно признает, что к его внешности и придраться-то не получится. Высокий? Ну так это хорошо. Усы и борода жидкие? Ему идет. Она даже не может сказать, что вот ему прямо желтый не к лицу… а вдруг и синий тоже не идет?