— Может я не могу тебя убить, но я могу тебя связать. — говорит она, выпрямляясь и удовлетворенно глядя на дело своих рук: — спасибо сестрице Ли Цзянь, уроки рукопашного боя вбиты в меня так что не выбьешь.

— Поклон тебе, о почитающая дев! — нимало не смутившись тем, что она теперь лежит на заляпанной кровью палубе продолжила Хэ Сяньгу. Она даже не сопротивлялась.

— А это, кстати верно, дев я почитаю. Так может быть ты наконец скажешь мне, зачем тебе называть все мои сто восемь имен? — вздыхает Сяо Тай: — я понимаю, что ты бессмертная, но ведь я могу сделать твою вечную жизнь весьма неприятной, начиная с этого самого момента.

— Поклон тебе, о держащая череп и жезл, увенчанный черепом! — продолжила Хэ Сяньгу и повернула голову, чтобы увидеть стоящую над ней Сяо Тай. На первый взгляд лежать вот так ей было очень неудобно.

— Послушай, если ты и правда считаешь меня богиней… ну разве это не ересь — противится воле богини? — спрашивает у нее Сяо Тай: — давай поговорим как разумные люди. К чему все это, все эти попытки меня убить, зачитывание имен и прочий оккультный бред? Я вот себя богиней вовсе не считаю.

— Поклон тебе… — Хэ Сяньгу прерывается. Переворачивается на спину и изучает ее внимательным взглядом.

— Ты задаешь такие вопросы… — говорит она: — как будто сама не знаешь. Твое появление было предсказано. Как и то, что оно ознаменует. Кали-югу. Эпоху перемен. Конец света. Ты — это Тьма и Хаос, Зло и конец всему живому на земле. Для того и были созданы Восемь Бессмертных, чтобы однажды встать у тебя на пути. Что же до того, почему я произношу все твои сто восемь имен… а как иначе? Сегодня особенный день и я бы хотела чтобы все прошло по правилам.

— Особенный день? — хмурится Сяо Тай.

— Да. — кивает Хэ Сяньгу и исчезает, а шелковый пояс, которым Сяо Тай ее связала — остается на месте, плавно оседая на палубу.

— Сегодня особый день. — повторяет Хэ Сяньгу, которая уже стоит на своем прежнем месте, а у нее в руке осыпается пеплом цветок лотоса: — День когда я убью Богиню.

Глава 15

Она стоит и разглядывает госпожу Хэ Сяньгу, Святую с Лотосом, которая продолжает перечислять все многочисленные имена Дурги, Госпожи Кали, Уважаемой Богини, Дэви Джи. Аборигены тут принимают ее за богиню, что в общем-то и неудивительно. В этом мире, в отличие от рационального и сухого мира ее прошлого — существует магия. Существуют удивительные создания, например такие как Костяной Дракон девицы Джиао. Или призывной кракен уже почившего лейтенанта Фудзина. Наверняка где-то далеко на западе и севере на ветвях сидят русалки, в лесах водятся лешие и оборотни, сидит в своей избушке на куриных ногах Баба-Яга, а южнее и восточнее куда-то летит Хануман. В этом мире боги существуют. Потому что — если существует магия, то почему не существовать и богам? Что, конечно вызывает вопросы. Если есть Костяной Дракон и Баба-Яга, то почему бы не быть и Небесному Дворцу Гуанинь? Почему бы не быть Четырем Небесным Князьям? Если есть Госпожа Кали, то почему бы не быть Господину Яме, Богу Смерти? Господину Шиве, Разрушителю? А далеко на западе — почему бы не быть Деве Марии, Святой Троице и самом Люциферу? Вопросы, вопросы, вопросы. А ведь она думала что только нашла ответ на все эти вопросы, но нет.

Этот мир, как и прочие миллиарды миров — всего лишь один из многих испытательных полигонов, в которых человечество проходит тест на выживание и приспособление. Задача, которая стоит перед сестрицей Ли Цзян на самом деле очень простая — найти те самые уникальные обстоятельства, которые позволят будущему человечеству преодолеть грядущий Рагнарек или как это называют знающие люди — «Золотое Утро». И она, Сяо Тай, стоя тут на палубе клановой джонки — легко может даже перечислить некоторые из этих обстоятельств. Люди — ленивы и склонны к тому, чтобы застывать в развитии, если им ничего не угрожает. Значит для выращивания в пробирках миров истинного человечества необходим не только вызов и не сколько вызов, а угроза. Постоянная и подавляющая. Предоставленная сама себе природа стремится к гомеостазу, некому равновесию. Скажем, жрут какие-то твари по десять девственниц каждый год, да и пес с ними, если остальных хватает чтобы поддерживать популяцию. Начали жрать по сотне — уже повод забеспокоится. Осморегуляция больших социальных групп приводит к застою. Вот из-за чего в свое время Поднебесная проиграла Опиумные войны. Вот о чем ей намекала сестрица Ли Цзян…

— Поклон тебе, о Несущая Темные Дары Смерти! — говорит госпожа Хэ и склоняется в поклоне: — и это последнее из ста восьми имен, которые носит Темная Госпожа!

— Я уже успела устать. — говорит Сяо Тай и встает со своего стульчика, на который она присела, ожидая конца представления: — итак, госпожа Хэ Сяньгу, теперь, когда ты закончила повторять абракадабру — я бы хотела поговорить. Убить тебя я всегда успею…

— Госпожа Кали всегда была преисполнена веры в свои способности. — выпрямляется Святая с Лотосом, а в руке у нее наконец взблескивает лезвие прямого меча: — однако однажды она уже потерпела поражение в бою… это было давно, и я не чета героям древности, тем не менее вынуждена предупредить, что Четыре Небесных Князя поставили свою печать на контракте, который я заключила с Господином Ямой. Меня не примут в Преисподней, мне нет дороги в Небесный Дворец, а значит — я не могу умереть. К сожалению.

— К сожалению? — Сяо Тай вынимает Темный Клинок из ножен и проводит вдоль плоскости лезвия двумя пальцами, заставляя Гвансона застонать от наслаждения: — ты тяготишься жизнью, Святая?

— Когда ты живешь вечно, немудрено начать тяготится своим существованием. — Хэ Сяньгу поднимает свой меч, указывая им на свою противницу: — поэтому я не торопилась и зачитала все твои сто восемь имен, моя госпожа. Мне некуда торопиться. У меня впереди вечность. Когда-нибудь через десять тысяч лет я обязательно приду на это самое место, пусть даже тут больше не будет этой реки и этих гор, но я — останусь. И тогда я вспомню о нашем с тобой поединке, уважаемая Дэви Джи. Вот поэтому я — никуда не тороплюсь. Мне нужно оставить хорошие воспоминания.

— Вот как. — Сяо Тай поднимает свой клинок: — знаешь, я не хочу тебя пугать, но… я заметила, что ты восстанавливаешься с разной скоростью. Когда я поражаю твое тело, то на восстановление уходит меньше секунды. Но когда меч пронзает сердце или рассекает позвоночник — то уже больше секунды. Если вбить клинок в голову, вот прямо в лоб… почти две секунды. Я уже знаю о тебе и твоей способности больше чем в начале поединка. Дай мне еще немного времени, и я буду знать еще больше. А это значит, что рано или поздно я буду знать, как убить тебя. И… может быть — уже знаю. — она отступает в сторону, легко парируя выпад мечом. Хэ Сяньгу — тут же атакует ее ударом сверху, клинки звенят, сталкиваясь. Во все стороны летят искры, удар у Святой с Лотосом хорошо поставлен, рубит всем телом, с поворотом корпуса, рука летит плетью, в конце — вылетает вперед клинок. Таким ударом можно развалить от плеча до пояса… если его пропустить. Рука у Сяо Тай тотчас немеет от силы удара, и она зарекается встречать меч госпожи Хэ на прямой блок.