— Тихо. — она прижимает голову сестренки к своей груди: — тихо. Все хорошо. Лучше спрячься в телегу, а когда Люй вернется — не высовывайся, я сама справлюсь с ним, хорошо?

— Но сестра!

— Слушайся меня! Иди в телегу и… — Гибкая Ива замолкает. Потому что двое всадников не проехали мимо, а остановились. И даже спешились. О чем-то поговорили с Люй Три Бочонка и направились в их сторону.

— Сумэй! — коротко бросила Гибкая Ива своей сестренке, совсем забывшись и использовав старые имена, имена, которых больше нет: — вставай! — она вскакивает на ноги и кланяется подошедшим, потому что без всяких слов становится ясно что двое прибывших из знатных семей. Высокий и красивый мужчина в серебристом ханьфу до самой земли с длинными белыми волосами, прямым мечом на поясе и подвеской-гуань на поясе. Что было написано на гуань Гибкая Ива не знала, она не владела искусством чтения, но то, что подвеска была очень дорогой — бросалось в глаза. Рядом с мужчиной — девушка, в черно-красном одеянии с силуэтом феникса на груди. На боку у девушки также висел прямой меч, а с пояса свисала гуань и небольшой кошелек из красного шелка.

— Вот и они. — сказал Люй Три Бочонка, кланяясь гостям едва ли не в пояс: — вот мой товар, который везу в цветочный дом «Персиковый Сад», у меня контракт с хозяйкой Мэйлин. Кроме того у меня есть специи, настоящее крепленое вино баоцзы, шелк и чай. Скажите, что именно интересует уважаемых гостей и я обязательно найду это среди товаров своего каравана. В конце концов когда-то я сдавал Императорский экзамен и…

— Что скажете, наставник? Это они? — спрашивает девушка, положив ладонь на рукоять меча: — те самые девицы, из-за которых я могу приподняться в своем статусе наследницы? Как-то… не впечатляют.

— Ты всегда спешишь судить книгу по обложке, а человека по внешности, Лань И. — отвечает ей мужчина и — отчаянно зевает во весь рот, даже не потрудившись прикрыться веером: — но да, это они. Впрочем, сейчас проверим. — он смотрит на Гибкую Иву и та — невольно вытягивается в струнку под его взглядом. Она еще не понимает в чем дело, но сердце сладко поет от надежды — неужели?

— Тебя зовут Сутэй, а ты, младшенькая — Сумэй, верно? — спрашивает он, наклонив голову: — вы последние женщины семьи Су?

— Господин! У меня правило — никаких старых имен! — встревает Люй Три Бочонка: — кроме того вы не можете их выкупить. Они уже обещаны «Персиковому Саду», так что лучше вам с ними не говорить. Но если вам так приглянулась старшая, то я могу сдать ее в аренду… скажем на часок-другой. В зависимости от суммы оплаты…

— Заткнись. — обрывает его девушка с мечом: — не с тобой говорят. Эй, вы, ущербные — отвечайте наставнику! Вы — Сутэй и Сумэй? Последние из рода Су?!

— Я… — Гибкая Ива, которую когда-то давно в далекой отсюда деревне звали Сутэй — больше не может сдерживаться и слезы катятся из ее глаз вниз по щекам: — я… извините… Мы и правда — последние?

— Это они. — кивает мужчина: — и да, юная госпожа Лань И, дальше ты сама.

— Хорошо, я справлюсь. — говорит девушка и поворачивается к Люй Три Бочонка, тычет пальцем и командным голосом провозглашает: — купец! Мне нужны эти девушки. Продай мне их.

— К сожалению, я не могу этого сделать. — склоняется в три погибели Люй: — как я уже и говорил, у меня контракт с цветочным домом «Персиковый Сад» под управлением госпожи Мэйлин. Я обязан поставить девушек туда.

— Тц. Ты что, оглох, убогий? — девушка презрительно цедит слова сквозь зубы: — мне они нужны. Срочно! Цена значения не имеет! Сколько?

— Боюсь что уважаемая госпожа меня неверно поняла. Эти девушки стоят больше пяти тысяч серебряных лянов. Каждая.

— Я дам тебе двадцать. И…

— Но контракт предусматривает десятикратную пеню. — заканчивает Люй Три Бочонка и довольно щурится: — это выйдет… ну да. Сто тысяч серебряных лянов.

— Сто тысяч? По рукам. — отвечает девушка и Люй только глазами ошарашенно моргает. Сто тысяч серебром?! Да на такие деньги можно сотню таких караванов как у него купить!

— Если госпожа готова заплатить такую цену, то этот ничтожный Люй готов продать этих женщин и понести убыток своей репутации как честного торговца. Знаете порой говорят что репутация дороже денег и…

— Заткнись. Мы забираем женщин и… — девушка оглядывается: — вот эту телегу. Да. Телегу тоже. Тысячу сверху. — тут же пресекает она открывшего было рот торговца.

— … хорошо. Хорошо! — потирает ладони Люй Три Бочонка: — сто одна тысяча серебряных лянов! Как только госпожа выплатит — все будет ее собственностью!

— И… как же уважаемая госпожа собралась заплатить? — наклоняет голову мужчина в серебряном ханьфу.

— Что значит — как? Наставник?! — девушка оборачивается к нему и возмущенно топает ногой.

— Ну уж нет. — поднимает руки мужчина: — я тебе денег не дам. Я тебе говорил — возьми все, что необходимо в дорогу. Ты взяла только свой маленький кошелек, а у тебя там… больше тысячи лян не поместится.

— Наставник! Но мне нужны эти женщины!

— И я тебя к ним привел. Мы договорились, что дальше ты сама, помнишь? — поднимает бровь мужчина: — уверен, что этот толстый вызов здравому смыслу и здоровому питанию на самом деле хотел продать девушек… примерно за тысячу. Плюс-минус сто. И ты могла бы сторговаться на этой цифре… если бы не показала ему что они тебе очень нужны и что ты — очень богатая. Кроме того, ты была невежлива. И высокомерна.