– Все в порядке, – улыбнулась я. – Пока.

Всю дорогу до Гданьска я чувствовала на губах его поцелуй. Я понимала, что это была всего лишь случайность. Он и не собирался… Просто так получилось… Бывает… Но хуже всего было то, что, возможно, я и сама хотела именно этого… Я чувствовала себя точно так же, как пару недель назад, когда я ехала в Руду. За одним, пожалуй, исключением: я ехала в Гданьск и не знала, где теперь мой дом – в Руде или в Гданьске.

Когда я открыла дверь в квартиру, то поняла – мама успела побывать здесь. На столе лежали свежеиспеченные пирожки.

«Добро пожаловать домой, дочка», – прочла я на листке.

Я не знала, мой ли это дом. Но мне было приятно.

Я открыла дверцу переноски. Руди сидел тихо. У него не было желания изучать новую территорию. Я знала, что он привыкнет. Да и мне тоже пришлось привыкать заново.

Марек по-прежнему был сама любезность. Однако наши отношения – если то, что было между нами, можно назвать отношениями – были какими-то странными: он никогда не ночевал у меня (и это понятно – у него была аллергия на Руди), но и к себе он никогда меня не приглашал. А в остальном он был безупречен – приносил цветы, делал небольшие подарки, ну и всякое такое.

– У меня предложение, – сказал он как-то раз. – Сейчас у нас много заказов, и часть из них я хотел бы передать тебе. Может, пришло время тебе выходить, что называется, на широкий простор, начать работать под своим именем?

– Как это под своим именем?

– Понимаешь, какая петрушка: очень большие и выгодные заказы, предложения, от которых невозможно отказаться. Но я работаю на их конкурентов. А вот если бы ты попробовала создать фирму и работать под своим именем…

Он убеждал меня довольно долго. Рисовал на бумаге диаграммы, чертил таблицы. Результатом было то, что на следующий день он подписал мое увольнение по обоюдному согласию сторон, а я пошла открывать фирму. Теперь я могла работать для себя, на себя. Тогда это казалось мне неразумным, однако, оглядываясь назад, я вижу, что Мареку удалось придумать наконец что-то действительно хорошее для меня. Совершенно случайно, потому что, как всегда, он думал только о себе. Несколько дней спустя у меня уже было много подписанных контрактов. К сожалению, часть из них только на бумаге, потому что Марек считал, что раз он в теме, то должен продолжать работать по ней.

В офис я могла не ходить и работать дома – так решил Марек.

– В кабинете было бы удобнее, – протестовала я.

– Да, я знаю. Но так сложились обстоятельства, что я не могу позволить себе делать проекты для конкурентов у нас в офисе. Представляешь – еще кто-нибудь увидит. Правда, дорогая, по разным причинам будет лучше, если ты поработаешь дома.

Если бы у меня было больше интуиции, я бы начала подозревать, что «разные причины» – это стройная брюнетка с пышным бюстом. Интуиции у меня, к сожалению, не оказалось. Я продолжала пребывать в уверенности, что Марек строит наше общее будущее. А я чувствовала себя обязанной помогать ему в этом. Почему? Сама не знаю.

Для женщины отец ее ребенка всегда будет важен. Вот и мне казалось, что этот мужчина должен быть для меня важнее, чем любой другой. Была ли я важна для него? Вскоре выяснилось и это.

Я несколько раз звонила Шимону. Он в основном спрашивал меня про Руди. Как он адаптировался к морскому климату. А что тут скажешь? Руди, кажется, жаждал одного – свободы, которой на девятом этаже дома-волны у него совершенно не было. Я его даже на балкон не выпускала без контрольного поводка.

Я думала, что мое возвращение в Гданьск приведет к каким-то шагам со стороны Марека. В конце концов, это он меня сюда вытащил из Руды. Нет, речь вовсе не о том, чтобы он сразу сделал мне предложение, просто почему бы нам не пожить вместе? Но был Руди. А у Марека была аллергия на кошек.

– Как кот? – переспросила я, услышав вопрос Шимона. – Руди, похоже, не очень счастлив. Все не может найти себе место.

– А ты? – спросил он. – Ты счастлива?

Я не знала, что ему ответить.

– Я, кажется, как кот. Уж и не знаю, где мой дом. Я скучаю по Руде, по дому.

– К Мареку не переезжаешь?

– Нет, у него аллергия на кота.

– На кота, – повторил он.

– Да.

– А на тебя у него нет аллергии? – спросил он ехидно.

Наступила неловкая тишина. Он прервал ее:

– Дай мне знать, когда будешь здесь.

– Конечно. Сразу позвоню, и ты придешь к нам!

– К кому это к вам?

– Ко мне и Руди.

– Понял.

Интересно, только мне этот разговор показался странным? Я почувствовала, что потеряла невидимую связь с Шимоном. Мое возвращение в Гданьск прервало ее очень грубо. Стоило ли оно того? Была ли я здесь счастлива?

Не знаю.

У меня начало складываться ощущение, что у Марека аллергия не только на моего кота, но и на меня. Конечно, он не сказал бы мне этого открытым текстом, но я больше не могла доверять ему, как раньше.

– Смотри, за такую виллу, если с ремонтом, ты можешь получить очень приличные деньги, – сказал Марек однажды.

– Но я не хочу ее продавать, – настаивала я.

– Когда-нибудь все равно придется продать.

– Почему? – возмутилась я.