— Например, подговорить старшеклассников или ребят из параллельных классов, только нормальных, провести с ним цикл воспитательных бесед, взять над ним шефство. С большим количеством подзатыльников и пинков. А вы где-то двойку им не поставите, где-то ошибку «не заметите». У педагогов всё равно есть множество рычагов.

Задумывается. Причём, чувствую, конструктивно.

— Вы немного не попали, сказав о неприкосновенности учителя. Примерно в восьмёрку, не десятку. Сам учитель вполне себе прикосновенен. Может получить выволочку от директора или завуча, например. Замечание от старших коллег. Разумеется, не на глазах детей. Неприкосновенен авторитет учителя среди школьников. Вот правильный ответ. Вы согласны? — впрочем, согласия не жду: — Что вы ждёте от нашей школы?

— Построить новое часто легче, чем исправлять старое. В моей нынешней школе мне стало неуютно. Тот же директор, директриса, долго пеняла мне за тот эксцесс.

— Но при этом своего разумного варианта не предложила, — догадываюсь на ходу.

В ответ получаю грустную усмешку.

— В новой школе проявятся свои сложности, — всегда лучше предупредить заранее. — Например, я рассчитываю, что там будет работать моя жена. Она филфак МГУ закончила. Могу заранее успокоить: она девушка покладистая. Скорее всего, будет вести танцкружок. В бальных танцах она почти профессионалка. С гуманитарными дисциплинами проблем не предвидится. Уже получил согласие одной своей подружки, окончила музыкальную школу, здорово поёт. Ну и так далее. Проседают естественные дисциплины.

— А у меня право голоса есть?

— В смысле?

— Вдруг я забракую вашу жену?

Ошалело гляжу на дерзнувшего. Он серьёзно?

— Забракуете, так не будет работать. Только на каком основании? С таким-то резюме? — поражённо хмыкаю.

— Как директор, я имею право формировать кадровый состав, — выдвигает резонный довод.

Только у меня есть не менее резонный:

— Во-первых, это в идеале. А на практике часто выбора не бывает. Вы как директор будете выглядеть весьма странно и подозрительно, если забракуете выпускницу МГУ, а на её место возьмёте кого-нибудь полуграмотного.

Пауза прерывается вопросом:

— А во-вторых?

— Во-вторых, многие вакансии уже заняты. Вы, извините, поздно появились. Я сейчас не могу сказать людям, которых чуть ли не год уговаривал к нам переехать, что не приму их на работу. Они фактически приняты. Раньше вас.

Задумывается и переваривает. Вроде конструктивно.

— Детей любите?

— Что? Да, конечно, — усмехнувшись, оговаривается: — Хотя, признаться, не всех.

— Зря. Надо всех. Даже хулиганов, — и добавляю: — А раз вы целитесь в директора, то будете любить и уважать учителей под вашей командой. Всех и заранее. Если вы мне это пообещаете, то считайте, что должность у вас в кармане. Вы женаты?

В анкете не указано, но сейчас всяко бывает.

— Собираюсь.

— Приедете женатым — сразу получите ведомственную квартиру. Двухкомнатную. Если нет, поживёте в общежитии, пока не женитесь.

Так я выкручиваю руки всем подряд, решая проблему государственной важности — демографическую.

Время 16:00.

— Вера, ходи сюда!

Вера заходит вместе с подносом:

— Глотни свежезаваренного чайку, Вить.

Это она угадала, настоящая секретарша, кожей чувствует, что шефу надо. Вдыхаю пахучий парок.

Базу данных на курсантов-космонавтов я и сам могу посмотреть. Но девочки общались и вживую, и по видео через сеть. Непосредственный контакт мало что заменит.

— Поэтому давай садись рядом и комментируй.

В моё плечо немедленно вжимается пружинящая бюстгальтером девичья грудь. Хихикаю. Одобрительно, но укоризненно гляжу на девушку:

— Вер, не то чтобы мне неприятно, но не шали.

Тоже хихикает, но всё-таки отодвигается. Немного.

Излагаю трудности.

— Где-то должны быть видеозаписи… вот эту папку открой!

Вот ради чего я в Москву прилетел. Всё остальное — попутно.

2 августа, понедельник, время 13:30.

Московская область, Звёздный городок.

Начальство ЦПК встречает меня со сдержанной вежливостью. Михаил Павлович Мелихов, коротко стриженный, темноволосый. Не красавец, хотя черты лица правильные. Мешки под глазами портят образ или добавляют штрих. Как посмотреть.

— С чем вы к нам, Виктор Александрович?

— Забираю свою группу.

— Им ведь ещё полтора месяца!

— Ждать не можем. Доучим на ходу и у себя. Как раз заканчиваем с монтажом основного оборудования.

— Жаль, жаль…

Конечно, жаль. Выплаты за обучение прекращаются. Но лить слёзы нет причин.

— А вам-то чего? Набирайте следующую группу, кандидатов мы вам подошлём. Разрыв будет не больше месяца, затем занятия возобновите. Этот выпуск мне нужен прямо сейчас.

Мелихов отдаёт своим приказ на выписку пациентов, то есть на выпуск курсантов и предлагает экскурсию. Отказываться не стал, знания карман не тянут.