Всё когда-нибудь заканчивается, моя презентация проекта тоже приходит к финалу. Важные казахские дяденьки чинно удаляются из зала. Следуем за ними. Я тоже со свитой, кроме Зины и Иннокентия со мной команда Марка в составе двух юристов и дюжего парня в штатском. Присутствуют товарищи из МИДа с Родионовичем. Дальше их работа и Марка со товарищи, а мы можем заняться своими делами. Хотя Марка пока берём с собой, нам надо в отделение Сбербанка зайти.

Время 13:30.

Отделение Сбербанка.

— У моей организации есть счёта в Сбербанке, хочу положить туда наличные, — пододвигаю бумагу с реквизитами Агентства, чуть погодя, скромно добавляю: — Некую сумму.

В комнате мы оказываемся вдвоём с Марком, остальным доступа нет. Помещение под охраной.

— Какую? — молодой человек, на бейджике которого написано «Илья Фокин», смотрит спокойно.

Спокойствие, впрочем, нарушается волной уважения и удивления, когда Марк открывает кейс после ввода кода.

— Сорок миллионов.

Перед поездкой сюда зашли в Сбер выяснить, удобно ли работать в Байконуре дистанционно и не предвидится ли проблем. Узнав, куда мы отправляемся, менеджеры, надо сказать, оперативно сориентировались и попросили нас забросить туда наличность. Дефицит у них там образовался. Дали сопровождающего и горячие заверения в том, что никаких проблем со Сбером в Байконуре не возникнет.

Уважения добавляется после моего пояснения:

— Ваше руководство в ответ на ваш запрос попросило нас сыграть роль инкассаторов.

Ждём и внимательно наблюдаем, как счётная машинка с лёгким шуршанием пересчитывает купюры. Там не только пятитысячные, более мелкие купюры тоже нужны.

После завершения процедуры Марк выходит на улицу с громаднейшим облегчением. Пустой кейс весит намного меньше. Бодрой походкой Марк отправляется по своим делам, а мы — по своим.

Через четверть часа озадаченно гляжу на вывеску, судя по которой фирма российского происхождения. Иннокентий усмехается. Заходим. Помещение заставлено стендами с рекламными плакатиками и образцами готовой продукции. Подлетает менеджер, ослепляет улыбкой. Ощущение, что я в Москве или просто большом российском городе, усиливается. Тем более паренёк вполне славянского вида.

— Приветствую вас, господа! Что вас интересует?

— Сначала цены, — тычу пальцем. — Это в рублях?

— Да, — подтверждает менеджер, — но принимаем и тенге по курсу.

— Японские йены или австралийские доллары не возьмёте? — спрашиваю только для того, чтобы увидеть моё любимое выражение лица собеседника — полное смятение и подвисание.

— А, — менеджер отмирает, — это вы так шутите?

Иннокентий меж тем знакомится с продукцией. Улыбаюсь приказчику: шучу, шучу.

— Что скажешь?

— Цены приемлемые, — судя по его чуточку расширенным глазам, слово «приемлемые» слабовато. — Я бы даже сказал: демократичные.

— Доступные почти любому, — охотно подтверждает менеджер.

Однако, несмотря на демократичную доступность, толкучки в магазине не наблюдается. Точнее сказать, мы тут одни. С ценами ясно, а что с остальным, нас интересующим?

— Производительность у вас какая? — сразу не доходит, приходится разжёвывать: — Сколько окон в день можете сделать? Нам надо знать, чтобы прикинуть, за какой срок наш заказ выполните.

— Ну, если нажать, то восемь-десять, — неуверенно мямлит менеджер. — А сколько вам надо?

— Пока не знаю. Мы завтра поедем, осмотрим домишко, снимем замеры, уточним количество и послезавтра завернём к вам. Скидки есть у вас?

— Э-э-э, если десять окон сразу, то да. Пять процентов можем скинуть. Монтаж тоже со скидкой.

— Монтаж нам не интересен, свои работники есть. А вот мне просто любопытно, а если мы у вас пятьдесят окон закажем? Или сто? Какая скидка будет?

Здесь я бью вхолостую, но проверить надо.

— Такая же, — менеджер мнётся и оправдывается: — Просто мы и так минимальную наценку закладываем.

Намекает на слабую платёжеспособность местного населения.

— Понятно. Так мы послезавтра зайдём, — мы уходим.

— Что-то мне его жалко стало, — говорю на улице улыбающемуся Иннокентию. — Пожалуй, скидки процента в три нам хватит. Пусть пошикует на свои два прОцента. Если качество будет хорошим.

— Технология такая, что накосорезить трудно.

— Накосорезить везде можно, если руки из задницы, а вместо головы — вторая жопа.