Мы доросли до момента, когда начинаем тратить не сотни миллионов или единичные миллиарды, а десятки. Кто у нас там следующий? Подходи! Налетай! Миллиарды разбирай!

Интерлюдия 1. За неделю до.

МГУ, ВШУИ, кабинет гендира Агентства.

— Марк, проработай со своей командой одну операцию. Только со строго ограниченной группой и под обязательство о неразглашении.

Марк слушает очень внимательно.

— Проанализируйте биржевой курс акций «Ависмо». Я глянул, он сильно упал лет шесть назад, и до сих из той ямы компания выкарабкаться не может. Тренд на снижение до сих пор не преодолён. Мне надо знать, насколько подскочит курс, если они получат крупный заказ.

— Насколько крупный?

— Сделайте анализ по сетке, — подумав, конкретизирую запрос: — Один, три, пять, семь, десять процентов от годового производства титана.

— По результатам анализа прикупить акций, а затем сбросить их после того, как ты с ними договор о поставках заключишь? — Марк с ходу делает закономерный вывод.

— Умный ты, убивать тебя пора. Нет. Играми с акциями будут другие заниматься. Вам только анализ сделать.

— Вообще-то это незаконно. Инсайдерская информация и всё такое…

— Поэтому заниматься этим будете не вы.

Получивший задание Марк уходит. Андрей, слушавший нас вполуха, отрывается от компьютера:

— Хочешь спекульнуть и круглую сумму в карман положить?

— Андрюш, следи за руками. Я тебе по итогу расскажу…

Интерлюдия 2. За день до.

Телефонный звонок.

— Игорь Сергеевич Трифонов? Здравствуйте. Я — Колчин Виктор Александрович, глава космического агентства «Селена-Вик».

— Здравствуйте, Виктор Александрович. Чем могу быть полезен?

— Жду от вас приглашения в какой-нибудь… нет, не какой-нибудь, а самый лучший ресторан Москвы. Возьмите с собой супругу, я прибуду со своей, счёт оплачиваете вы.

— С какого, простите, рожна? — полюбопытствовал почти вежливо.

— С такого, что ваша компания болтается на границе рентабельности. А может, и вовсе… дальше объяснять?

Сначала молчание. Почти слышал, как бешено крутятся шарики в голове собеседника.

— Останкино подойдёт?

О да! Он всё правильно понял, молодец!

— Подойдёт. Никогда там не был.

Глава московского представительства «Ависмо» успешно прошёл тест на интеллект. Значит, можно работать. Хотя сильно умный может обвести вокруг пальца, только самые умные известно из какого университета выпускаются.

3 сентября, вторник, время 18:10.

Москва, Останкинская башня, ресторан «Седьмое небо».

— Приветствую, Виктор Александрович! — Трифонов встречает меня и Светлану у входа в башню.

Второй плюсик ему в карму. Он не знал, как я выгляжу, но догадался посмотреть в сети. О моей догадливости и упоминать не стоит.

Тоже не один, как договаривались. Его сопровождает молодая дама гламурно модельного вида. Света косится оценивающе, её оппонентка отвечает тем же. Не знаю, к какому выводу они приходят, но среди кавалеров я точно на первом месте. Костюм Трифонова дорогой, но живот выпирает. Ну, хотя бы узкоплечим его не назовёшь.

Так вот ты какой, славный представитель фирмы «Ависмо»! Тёмно-рус, кареглаз и симпатичен. Наверняка котируется среди женщин. Чуть выше меня, чем, правда, могут похвастаться очень многие. Я-то кое-как дотянул ростом до 175 см.

— Света, моя супруга.

— Тома.

Представляем своих спутниц. Не забываем и о себе. Что интересно, статус подруги, брюнетки подозрительной яркости, Трифонов не обозначил. Зато замечаю многозначительный взгляд дамы — вот видишь, другие времени не теряют в отличие от некоторых. Так его расшифровываю. Трифонов не замечает или делает вид.

Проходим внутрь — билеты заботливо куплены приглашающей стороной — и к лифту.

— Идём в «Серебряный» зал, — просвещает нас уже в лифте Трифонов. — Уже по названию видно, что он — лучший. Сразу после «Золотого», но тот только для массовых заходов.

— Что-то долго мы поднимаемся, — замечает Света, и на ней тут же скрещиваются все взгляды.

— Не замечал у тебя высотобоязни, Свет. Иначе мы в другое место пошли бы. Ресторан располагается на высоте 330 метров. Он самый высотный в мире.

— Вы узурпировали право выбора, Виктор? — в голосе Томы яда вроде нет, но некая едкость присутствует.

— Нет, — лифт останавливается, мы выходим. — Нет, Тома. Право выбора за Игорем Сергеичем. Но у меня было право принять его выбор или отвергнуть. Хотя, если быть точным, последнее слово было за Светой.