На илл. 32 ясно показано, насколько хорошо муха ориентируется в среде, которую представляет собой наша комната. Мухи прилетают сразу, как только на столе оказывается чашка с горячим кофе, поскольку они реагируют на тепло. Они начинают бегать по столешнице, которая имеет для них тональность бега. И поскольку у мух на лапках имеются вкусовые органы, раздражение которых вызывает выдвижение хоботка, они останавливаются, когда находят пищу, в то время как соприкосновение со всеми прочими объектами побуждает их к дальнейшему движению. В рассматриваемом случае мы можем особенно легко отделить окружающий мир мухи от ее среды.

Илл. 31. Комната в восприятии мухи

Илл. 32. Предметы в окружающем мире мухи

В разнообразии окружающих миров у людей проще всего убедиться, если мы, не имея представления о местности, доверимся провожатому. Он уверенно находит путь, который мы не видим. В своем окружающем мире среди всех гор и деревьев провожатый различит именно те, что формируют единую цепь и служат вехами, тогда как не знающий пути не увидит в них ориентира.

Знакомый путь зависит лишь от конкретного субъекта и потому является типичной проблемой окружающего мира. Знакомый путь — это проблема пространства, связанная вместе с тем со зрительным пространством и пространством действия субъекта. Это можно понять по тому, как мы описываем знакомый путь, к примеру: за красным домом повернуть направо, затем пройти сто шагов прямо, потом свернуть налево. Для описания пути мы оперируем тремя типами признаков: 1) оптическими признаками; 2) плоскостями, заданными системой координат; 3) шагами ориентации. В таких случаях используется не элементарный шаг ориентации, то есть не наименьшая единица движения, а привычное для нас сочетание элементарных импульсов, которое требуется нам для осуществления шагов при хождении.

Шаг во время хождения, определяемый равномерным движением ног вперед и назад, у каждого человека строго фиксирован, а его размер у многих людей приблизительно одинаков. По этой причине вплоть до Нового времени он служил общепринятой мерой длины.

Если я прошу кого-либо пройти сто шагов, то я имею в виду, что он должен сто раз «сообщить своим ногам» один и тот же импульс движения. Результатом при этом неизменно будет прохождение приблизительно одинакового расстояния.

Когда мы повторно проходим один и тот же путь, импульсы, полученные нами при хождении, остаются у нас в памяти как знаки ориентации, так что мы непроизвольно окончим наш путь на том же месте, даже если и не принимали в расчет оптические признаки. Из этого можно сделать вывод, что знаки ориентации имеют исключительное значение для построения знакомого пути.

Весьма интересно было бы выяснить, какое отражение находит проблема знакомого пути в окружающих мирах различных животных. Ясно, что в них при построении знакомого пути решающую роль играют признаки обоняния и осязания.

В течение нескольких десятилетий многие американские ученые ставили тысячи опытов, чтобы выяснить, как самые разные животные ориентируются в лабиринте, насколько быстро каждое из них может освоить определенный путь. Для этих ученых не существовало проблемы знакомого пути, о которой здесь идет речь. Они не исследовали признаки зрения, осязания и обоняния, не задумывались они и о применении животным системы координат, в частности, им никогда не приходило в голову, что даже распределение сторон на «правую» и «левую» уже является отдельной проблемой. Они никогда не поднимали и проблему количества шагов, поскольку они не допускали, что у животных шаг также может служить для определения степени отдаленности.

Итак, мы видим, что, несмотря на значительные материалы, накопленные в ходе наблюдений, проблема знакомого пути требует совершенно нового подхода. Определение знакомого пути в окружающем мире собаки, наряду с теоретическим интересом, имеет серьезное практическое значение, поскольку мы можем получить сведения о тех задачах, которые должна решать собака-поводырь.

Илл. 33. Слепой и его собака

На илл. 33 представлен слепой, которого ведет его собака. Окружающий мир слепого очень ограничен: собственный путь он знает лишь постольку, поскольку может осязать его ногами и палкой. Улица, по которой он идет, для него всегда погружена во тьму. Однако собака должна довести его до дома по определенному маршруту. Вся сложность дрессировки состоит в том, чтобы ввести в окружающий мир собаки определенные признаки, которые служат не интересам собаки, а интересам слепого. Путь, по которому собака ведет слепого, должен быть проложен в обход препятствий, на которые может натолкнуться слепой. В особенности трудно приучить собаку распознавать признаки почтового ящика или открытого окна, под которыми она привыкла свободно пробегать. Нелегко внедрить в окружающий мир собаки и такой признак, как поребрик, о который слепой может споткнуться, в то время как свободно бегущая собака обыкновенно даже не замечает его.

На илл. 34 представлены наблюдения над молодой галкой. Мы видим, что галка облетает весь дом, но потом возвращается и использует для обратного полета знакомый путь, чтобы вернуться к месту, откуда она вылетела и которое она бы не узнала, прилетев с другой стороны.

Недавно было установлено, что крысы длительное время продолжают использовать обходной путь, к которому они привыкли, даже в том случае, если в какой-то момент преграды на прямой дороге оказываются устранены.

Проблема знакомого пути исследовалась и на примере бойцовых рыбок, и вот результаты этих новейших опытов.

Прежде всего обнаружилось, что всё неизвестное производит на этих рыбок отталкивающее воздействие. Мы погрузили в аквариум стеклянную пластину, имеющую два круглых отверстия, сквозь которые рыбки могли свободно проплывать.

Рыбка долго медлила перед тем, как нерешительно прошмыгнуть в одно из отверстий, чтобы схватить корм, располагавшийся непосредственно за ним. Затем корм перемещали чуть в сторону от отверстия, и рыбка вскоре устремлялась к нему. Наконец, корм помещали позади второго отверстия. Несмотря на это, рыбка во всех трех случаях проплывала сквозь известное ей отверстие и избегала использовать незнакомое.