Сегодня рано утром под прикрытием калибра тяжелых кораблей после массированных воздушных ударов через проливы пошли десятки десантных барж и малых судов. К тому времени когда «Выборг» проходил к югу от острова, на берегу уже наступил перелом. Конечно, американский гарнизон ждал штурма, но немцы создали подавляющий перевес. В первой волне шли ветераны десантов на Дувр, боев за Южную Англию. На этот раз они учли все.

Уже вечером командующий высадкой удовлетворенно констатировал, сопротивление сломлено. Остатки гарнизона спустили флаг. Еще один камушек из ожерелья Наветренных островов лег в руки европейцев. Несколько малых островов к северу интереса не представляют, одни кораллы и несколько пальм. Русские успешно забирают Барбадос. Далее в планах Гренадины и Мартиника.

29 июля 1941. Иван Дмитриевич.

— Ну и погода, — поручик Аристов задернул полог палатки.

На улице лило, сплошная стена воды без просвета. Настоящий тропический ливень. Второй день так. Конечно все работы остановились, люди сидели под брезентом и радовались, что ротный фельдфебель заставил саперов ставить палатки, копать ровики, обустраивать расположение в первый же день.

— Синоптики подгадили, — изрек штабс-капитан Никифоров, — обещали целую неделю ясной погоды.

— Может где-то и ясно. Иван Дмитриевич, вы читали циркуляры по местным тонкостям? Ураганы на Карибах обычное дело.

— Читал. Радуемся, это не ураган, а обычный дождик. Летом здесь сезон. Андрей Иванович, как ваши раны, не ноют?

— Есть немного, — поморщился поручик. — В Алжире все хорошо было. В Англии с их мерзостью и туманами не замечал, даже когда шинель к земле примерзала ничего не болело, а здесь тянет.

— Давайте к печке. Я распоряжусь, чтоб вас врач осмотрел, хинин выдал с ромом.

— Помилосердствуйте.

— А от хины я сам бы не отказался. С лимоном, — вступил в разговор ротный фельдшер. Тропические лихорадки омерзительная штука.

Дождь закончился внезапно. Выглянуло солнце. На лужах заискрились блики. Никифоров отдернул полог палатки и перешагнул водоотводный ровик. Негромко чувственно выругался, заметив уползающую в кусты пеструю змеюгу. Вроде не ядовитая, но черт ее знает, береженного Бог бережет.

Над лагерем и аэродромом зазвучали свистки унтеров. Ливень сорвал все планы, график безнадежно запорот. Из-под большого полога закрывшего целый капонир выглянули черные рожи. Полуголые мускулистые туземцы, почесываясь и переругиваясь, потянулись на работу. Трудовое рвение им придавали несколько саперов.

Хоть местным и платили по целых 50 копеек в день, старания они не проявляли. Приходилось постоянно приглядывать и подгонять. Впрочем, лучше такие работники, чем никакие. С помощью местных Никифоров заровнял и утрамбовал все воронки на летном поле. Теперь негры раскладывали на земле арматурную сетку, связывали ее мягкой проволокой.

Инженерное решение Никифорову подсказали в Техническом комитете во время командировки в столицу. По идее и расчетам, сетка должна укреплять покрытие аэродромов, не давать шасси самолетов проваливаться в раскисший грунт. Пока все выглядит хорошо, грузовик держит. Посмотрим, как будет на практике.

Офицеры остановились рядом со стопками сеток. Местные работали без рукавиц, впрочем, их ладоням похоже ничего не грозит, привыкли, нарастили мозоли на тростнике и некоторых предрассудных вещах, как скабрезно шутили саперы.

Поручик Мизерницкий приподнял фуражку.

— Себастьян Перейра торговец черным деревом. У меня лучший товар по эту сторону Атлантики.

Офицеры довольно заулыбались. Вспомнили, как в первый же день Станислав Мстиславович со своими людьми пригнал целую орду негров на аэродром. Работать местные особо на жаждали, но кто их спрашивал? Штабс-капитан Никифоров объявил всех пленными со всеми вытекающими последствиями. Туземцы целый день разгребали завалы, бурлацким методом оттаскивали разбитую технику за пределы аэродрома, засыпали и трамбовали воронки.

На следующее утро нагрянувший с проверкой комбат мягко пожурил офицеров за эксцентричные методы набора рабсилы. Оказалось, у батальонного казначея целая статья бюджета выделена на найм некомбатантов. Так что местные сильно удивились, когда им заплатили за работу и предложили трудиться дальше уже не только за кормежку, а кормежку и деньги. Пятьдесят копеек в день землекопу или чернорабочему тариф прошлого века. В России на такое даже сартов или таджиков не подрядить, засмеют. Однако, выяснив курс пересчета в доллары чернолицая орда вдруг подскочила и понеслась рвать и кидать впереди саперов. Как потом выяснилось, рабочим на тростнике местные плантаторы и крестьяне платили меньше.

Увы трудовой порыв оказался энергичным, но кратковременным. Туземцы не дураки, они только так выглядят, прекрасно поняли, что ставка поденная, а не от выработки. Дальше пришлось ставить погонщиков и стимулировать рабочих традиционными местными методами.

— Так, когда закончить планируете, Иван Дмитриевич? — поинтересовался поручик.

— Должны были сегодня к вечеру проверять уплотнение. А так нам дождь еще работы подкинул, — кивок в сторону залитой водой воронки.

— Грунт пористый, коралловый известняк под ногами. Вода сама уходит.