У Оляны колотилось сердце, и она чутко прислушивалась к происходящему. Внезапно раздался странный шум, а потом из покоев целителя выскочил какой-то парень, в его руке Оляна увидела знакомый ошейник.

— Стой! — попыталась она его остановить, но тот попросту проскользнул мимо.

Оляна ударила его в спину ледяным шаром, одновременно устраивая под ногами каток. Парень прокатился до ближайшей стены и врезался в камень, потеряв ошейник.

Оляна ловко подхватила потерю, но посмотреть, что это за парень, не смогла: тот быстро оклемался и припустил по коридору, развив огромную скорость.

— Оляна! — подбежали к ней Хэй и Бай.

— Там кто-то был, и кажется… — начал Хэй.

— Он убежал в сторону трапезной, — показала в коридор Оляна. — Но ошейник я забрала.

Они успели добраться до лазарета и передать ошейник Ягире, которая тоже понимала в шаманизме и ритуалистике. Бай ушёл за Матарой, и… их арестовали белые вылвы, которых раньше Оляна никогда в Змейлоре не видела. Можно сказать, вылвы-воины, которые скрутили их как котят паутиной, хотя они и не сопротивлялись.

И вот тут как-то богиня Бейлор не проворонила «преступление», о котором им сообщили по мыслесвязи эти стражи Змейлора. Причём наказали их за «подозрительные действия», а не собственно за кражу или то, что они вломились в покои, но, наверное, это и к лучшему. Вылвы же и привели приговор в исполнение, причём без какой-то возможности оправдаться или объясниться перед ректором или преподавателями и практически немедленно привели в исполнение. Никого из людов Оляна так и не увидела. В общем, странные порядки, хотя это не исключало, что после того, как их выпустят, будут ещё дополнительные разбирательства.

Темнота давила, и оставалось совсем неясно, сколько же времени прошло в заточении и когда завершатся отмерянные три дня, точней, трое суток. С ней вместе поймали и присудили заключение Хэю, Баю и, как Оляна надеялась, — ещё одному парню, тому самому, который выбегал с ошейником из покоев Муреша Арджешовича. Она мучительно соображала, как бы его после поймать и расспросить с пристрастием. И вообще узнать, что это за парень. Может ли быть, что это тот самый, что напал на Юлю? Ведь неспроста же он выкрал ошейник, наверняка не хотел, чтобы вернувшийся преподаватель что-то обнаружил. И неизвестно, сколько вообще ему присудили. И присудили ли, может, это он их и сдал, чтобы замести следы, потому что Оляна видела мельком лишь Хэя и Бая, которые показали ей издалека пальцы, Хэй — пять, а Бай — три, что она расценила как количество суток ареста. Выглядело логично, что Хэю как тому, кто проник в ту лабораторию, дали пять дней «карцера», а им с Баем, видимо, как соучастникам — по три. Оляна надеялась, что главный вор всё-таки не ушёл от местного «правосудия». Непонятного, но беспощадного.

Три дня ареста показались вечностью. Оляна даже убрала все щиты, чтобы активировать свой Дар и слышать… да пусть и гадости о себе, лишь бы не оставаться одной в этой довлеющей пустой тьме.

Впрочем, дотянуться она смогла лишь до соседних камер, где, по всей видимости, сидели Хэй и Бай. Это не было полноценным разговором, скорее даже просто мыслями о ней. Поддержкой, беспокойством… и любовью. Тем, что позволило Оляне продержаться до конца тянущегося бесконечно наказания.

После взросления её Дар тоже «вырос», и она оказалась способна к мыслеречи, почти как белая вылва, но это требовало много внимания и концентрации сил. Но какие-то поверхностные мысли, направленные на неё с близкого расстояния, удавалось считывать.

Когда её вытащили из местных застенков, глаза долго слезились, несмотря на то, что она вышла даже не на какой-то дневной свет, а в обычный коридор с магическими светильниками-факелами.

— Оляна, ты как? — коснулся её спины Бай.

— Всё нормально, — глухо ответила она и была заключена в тёплые крепкие объятия, в которых на миг растворилась, восстанавливая силы. Впрочем, при ближайшем рассмотрении оказалось, что Бай выглядит совсем паршиво.

— Что с тобой?

— Слишком мало магии, — тихо ответил Бай. — Ещё немного, и я мог лишиться тела. Опасные эти пещеры наказаний. Но когда стало хуже, мне казалось, что ты совсем рядом, и это как-то… заставило собраться, наверное.

— Я правда была рядом, — смахнула Оляна навернувшиеся слёзы от страха того, что чуть не случилось. — Использовала Дар, чтобы с кем-то поговорить… точней, послушать, что говорят про меня, чтобы не сойти там с ума. Мыслеречью не пробилась, но… хорошо, хоть как-то смогла тебя поддержать.

— Хорошо… Хэя поместили на пять дней.

— А того парня? Его тоже? Ты его видел? — заволновалась Оляна.

— Нет, не видел… Очень может быть, что стражницы Змейлора появились не просто так, — хмыкнул Бай.

— Он мог на нас их натравить. Или сообщить, что это мы что-то украли из покоев Муреша Арджешевича. Надо поспешить в лазарет и узнать, как там дела у Юли, — предложила Оляна, и они с Баем направились туда.

Каково же было её удивление, когда в палате лазарета она увидела того самого парня, который сидел возле Юли, уже очнувшейся, и о чём-то с ней разговаривал.