— Тише. Кто-то идёт… — шепнул им Гаральт, когда Озара, увлечённая обсуждением возможных ритуалов, почти забыла, что они все тут делают. Кадмаэль одновременно с этим легонько коснулся её плеча, призывая к тишине, и Озару отчего-то обожгло этим невинным прикосновением так, что она еле справилась с собой.

Они притаились у камней, да ещё и Юля загодя накрыла их засадной маскировкой, которая должна была скрыть их в первое время.

Парень, который пришёл, зажёг магический светляк — такой же умела делать Юля, и Озара чуть не вскрикнула, потому что узнала того «помощника», которого видела у таверны в день, когда они отправились за Ожегой и Яровзором.

— На всякий случай… — донеслось бормотание парня-Змеу, который пришёл явно, чтобы подчистить следы своего преступления. Проведённый ими ритуал заставил его вспомнить о пролитой крови или о возможном магическом следе, или какой-то оброненной вещи, в общем, подкинул какую-то идею, которая и заставила прийти на это место. В прошлый раз он не представился, но Озара запомнила, что он из местного клана «на своей земле».

— Ну, здрав будь, окаянный, — вошла в круг света Ожега с мечом, и у Озары в животе похолодело от волнения. А ну как сестра рубанет этого Змеу, да потом весь местный клан во главе с его родоначальниками, которые, на минуточку, все их преподаватели, против них ополчится?!

— Надеюсь, сестра твоя глупостей не наделает? — вторил её мыслям Стремглав.

— Если убьёт его — усугубит ваше положение и Василиску своему не поможет, — сказал и Кадмаэль. — А за разжигание вражды внутри Академии понесёт наказание.

В итоге они в мгновение ока оказались возле Ожеги, словно одновременно страхуя и отрезая путь отступления. За спиной Змеу встал и Гаральт. Озара с Оляной и Юлей отошли чуть в сторону, чтобы не мешаться, но и не стать мишенью.

— Он кудесник! — тихо воскликнула Юля, но в сгустившейся тишине это прозвучало как удар набата. — Вспомнила, как он бил магией.

Змеу затравленно оглядывался.

— Это точно он, — словно прорычал Гаральт. Его глаза горели ярче, чем у остальных, всё же волки — ночные животные.

— Зачем ты всё это подстроил? Подставил Маришку из своего клана, чуть не убил кучу народа и Юлку Лебедь Белую — нашу подругу? — грозно спросила Ожега. Было что-то в её голосе и интонации что-то такое, что даже Озаре становилось не по себе.

— Это Маришка ненавидела вас, княжон Горынычей. Я же не хотел вам вредить, — замотал головой Змеу. — Месть моя была направлена только на одного люда — Яровзора Василиска из клана Аспидов.

— И мне ты не хотел вредить? — хмыкнула Юля. — Просто использовал в своих целях, типа это не считается, или что?

— Да кто же знал, что от тебя столько проблем будет, дура наивная! — фыркнул Змеу. — Сами виноваты. По задумке ты бы поцеловала этого ерохвоста, сняла ошейник да выкинула, пока неразбериха, а тебя твои подруженьки подставили под другое колдовство, так что я тут вовсе ни при чём — с них спрашивай.

Озара почувствовала вину. Ситуация с Юлей и правда была неоднозначная. Действительно, к таким последствиям могло привести и их вмешательство. Она бросила взгляд на хмурого Кадмаэля. Тот тоже считал, что то, что Юля впала в кому — его вина, и переживал из-за этого. С другой стороны, не используй они магию Кадмаэля на Юле, даже не узнали бы, что случилось, а там всё могло обернуться куда как хуже. Да и сделанного всё равно не воротишь.

— Что примолкли? — хмыкнул Змеу. — И сказать на это нечего?

— Ты лжёшь, — внезапно ответил ему Гаральт. — Амулет. У тебя амулет Морока, я чувствую его.

Озара ахнула. Они разбирали такое на искусничестве! Были амулеты, позволяющие люду соврать прямыми словами. Да и кудесники, по слухам, с изменением своей магии, если лишались Зверя, могли врать и сами по себе. Юля как-то говорила, что может, просто не любит этого делать, но таких ограничений, как у настоящих оборотней — что язык не поворачивается — у неё нет.

— Не смогла бы Юлка сама твой ошейник снять, — продолжил Гаральт. — В нём заложник для души, что к смерти ведёт. Не хотел ты, чтобы вышли на тебя, даже сейчас пытаешься вывернуться и подруг рассорить.

— Ты ведь тот парень… — сказала Оляна, — тот однокурсник Яровзора, которого он покалечил своим ядом… ядом василиска. Ты лишился своего Зверя. Про тебя говорили…

— Да, — хрипло ответил парень, мгновенно разъярившись. — Да! Я лишился своего Зверя. Я калечный оборотень, что никогда больше не обернётся! А я был одним из сильнейших в Роду, а стал ущербным! Грегор Олт. Раньше моё имя произносили с уважением, а теперь — с жалостью или ехидством. Моя жизнь кончена из-за этого выродка!

— И чего же ты хотел добиться? — хмыкнула Ожега.

— Чего хотел, того добился, — ухмыльнулся Грегор. — Я избавил Змейлор от выродка, каким бы он там ни был потомком Хранителя. Таким, как он, нельзя позволять находиться подле нормальных людов. Его василиск бешеный! Я вам всем одолжение сделал, что избавил Змейлор от опасной, неуравновешенной твари. Да вы благодарны мне быть должны.

— Ну прости, что не благодарю за то, что напал на меня, нацепил подчиняющий артефакт и трусливо воспользовался девушкой, потому что самому кишка тонка разбираться со своими проблемами и обидами, — фыркнула Юля, чем ещё больше разозлила Грегора.