— В общем-то мы приехали, — сообщила Лаура, когда корабль подлетел к башне с округлым куполом. Очень старой башне: когда бот облетал ее, я заметил, что часть купола провалилась внутрь. А блок с антеннами вообще сорвался с кровли и висел на пучке проводов. Разрушения не могли быть связаны с термоядерным взрывом, после него мало что осталось бы, снесло бы все, что выше фундамента. Купол провалился по другим причинам — над ним поработало время и отсутствие ухода. Скорее всего, база, на которую мы прилетели, была построена уже после инцидента с реакторами. Но кем? И зачем что-то строить в зараженной зоне?

Сомнения терзали не меня одного, Лаура облетела башню три раза, прежде чем приземлиться на ровной площадке перед башней. Оранжевый цвет маркера радиации в моем шлеме стал более насыщенным, фон рос, и это было очень неприятной новостью.

— Светит порядочно. Я подожду здесь и не буду глушить двигатели. А вы постарайтесь не задерживаться. — Лаура нажала на клавишу и опустила аппарель бота.

— Где корабль Отцов? — задал очевидный вопрос Смирлов.

— Не знаю. Он сел тут. Куда он делся — не имею никакого понятия.

— Это единственная ниточка, которая у нас есть, лейтенант. Дернем за нее и поймем, куда нам двигаться дальше. — Габриэль был полон азарта.

— Но мы не знаем…

— И не узнаем, если будем сидеть на заднице! Разойдись! — Гэб разбежался и спрыгнул с борта прямо в снег.

Я хотел последовать за ним, но остановился за шаг до края, увидев, что произошло с бывшим адмиралом. Едва его ноги коснулись снега, как из-под них взметнулся столб снега и пара. Габриэля подкинуло метра на три вверх.

— Это что? Мина?! Мы сели на минном поле, все назад! — Я раскинул руки, чтобы не дать спрыгнуть остальным.

Гэб грохнулся на спину, под ним что-то опять взорвалось, и он полетел дальше, плюхаясь в снег и подлетая, как плоский камешек по водной глади.

Ко мне подошел лейтенант.

— Это не мины.

— А что же?!

— Углекислый газ.

— При чем тут газ?

— Сухой лед. За бортом минус семьдесят…

— Миленько, — оборвала пояснения лейтенанта Клер, — радиация, минус семьдесят… Чем еще встретит нас гостеприимный марсианский север?

— При такой температуре, — не обращая на причитания Клер никакого внимания, продолжил Смирлов, — поверх обычного льда образуется слой из замерзшей углекислоты. Нас на курсах по выживанию учили, что бегать по такому льду в нагретой броне — затея не из лучших. Соприкасаясь с нагретой подошвой, лед мгновенно испаряется с эффектом взрыва…

— О! Остановился! — обрадовалась Клер за Габриэля, который рухнул в сугроб и лежал, окутанный паром от быстро испаряющегося газа. — Вроде цел… но… я так не хочу. Что нам надо сделать?

— Посидеть и подождать, пока наша броня остынет до температуры окружающего воздуха, — поделился знаниями из курса выживания Смирлов.

— Я в порядке! И было очень весело! — сообщил по рации Габриэль. Предводитель повстанцев перевернулся и помахал нам рукой. — Вы чего ждете?

— Мы не хотим такого веселья, — ответила ему Клер, садясь и свешивая ноги с аппарели.

— А можно я с вами не пойду? — попросил Том. — Я лучше буду прикрывать вас отсюда.

— Можно, только держись подальше от пульта управления вооружением.

— Говорю же — он нормально справляется. Совсем затюкали парнишку, — проворчала Лаура.

— Как выдумаете, что там? — спросила Клер, пока наша команда остывала, сидя на откинутой аппарели.

— Давайте я схожу посмотрю? — предложил из сугроба Габриэль.

— Лежи, отдыхай, ты сегодня уже совершил свой подвиг!

Я впервые слышал, что Клер решила подколоть своего босса.

— Хорошо-хорошо, я посижу и посмотрю, как у вас дело пойдет. — Гэб больше не рвался на острие атаки.

Я опустил ногу и ботинком коснулся льда. От подошвы повалил пар, много пара. Но вверх меня не подбросило. Я спрыгнул и сразу провалился в застывшую углекислоту по щиколотку. И снова, кроме окутавшего меня пара, больше никаких неприятностей не случилось.

— Идем?

— Идем, все равно у нас разведдроны закончились. — За мной спрыгнул и Смирлов.

Несмотря на то, что нас никто не встречал, лейтенант сначала выстроил остатки своего подразделения в некое подобие атакующего кулака, а уже потом мы пошли к башне. Вход в нее нам преградила толстая дверь с наваренной на нее крест-накрест цепью.