Целую его в макушку.

Тимур скользит взглядом по нашему маленькому уютному моменту, потом снова смотрит на меня, и в его глазах мелькает что-то похожее на удовлетворение, вперемешку с терпением. Он видимо, понимает, что все его старания не прошли бесследно.

— Ладно, — говорит мужчина, не скрывая лёгкой улыбки. — Пойдем. Мне всё равно хочется провести вечер с тобой и твоим сыном.

Я выдыхаю с облегчением, несмотря на своё внутреннее сопротивление. Мы вместе направляемся к выходу, Даня держится за мою руку и радуется тому, что может провести время с новым другом. Это, конечно, немного разряжает атмосферу.

Когда мы садимся в машину, Тимур немного отстраняется, чтобы дать нам время спокойно устроиться. Небольшая пауза позволяет мне снова подумать, что всё это всё-таки не так плохо, как казалось изначально.

Машина трогается, и дорога ведет нас к уютному ресторану с хорошими отзывами, который выбрал Тимур.

На этот раз я чувствую себя немного более расслабленно, просто наблюдая за тем, как Даня с удовольствием рассматривает картинки меню и пытается выбрать, что бы ему хотелось попробовать.

Тимур, заметив это, помогает ему с выбором, и я вижу, как с каждым мгновением между ними нарастает некоторое взаимопонимание.

Когда официант приносит наши блюда, я замечаю, как Тимур старается быть внимательным и заботливым, но при этом избегает каких-либо лишних фраз или жестов, которые могли бы нарушить текущую хрупкую гармонию. Это позволяет мне немного расслабиться и по-настоящему насладиться вечером, пусть даже и под пристальным вниманием господина Тихого.

Ангелина

— Хватит смотреть на еду взглядом бедной родственницы. Бери вилку и ешь, — велит мне Тихий. — Вон, бери пример с сына, смотри как активно он ложкой работает, — кивает он в сторону Дани.

А мне что-то кусок в горло не лезет. Я как вспомню, сколько стоит один салат, впадаю в состояние анабиоза. А кофе? Оно ведь не может стоить, как килограмм курицы!

— Перестань думать о ценах, — говорит он уже спокойнее, но с ноткой настойчивости. — Деньги — не твоя забота.

— Откуда вы знаете о чем я думаю?

— Знаю. У тебя вон на лице всё написано.

Я машинально беру вилку и начинаю ковырять салат. Трудно привыкнуть к такой роскоши, когда ещё недавно каждая копейка была на счету. Даня тем временем, действительно, с удовольствием ест рыбу с овощами из детского меню.

— Знаешь, — продолжает Тимур, откидываясь на спинку стула, — я не буду заставлять тебя жить по моим правилам. Но пока ты будешь в доме, ты можешь позволить себе не думать о таких мелочах как бабки. По крайней мере, ПОКА, — он по-особенному выделяет последнее слово, которое словно подвисает в воздухе, намекая на временность всей ситуации. Но почему-то, вместо облегчения, его обещания вызывают во мне только больше вопросов. Как долго это продлится? Что произойдет, когда это «пока» закончится?

— А что будет потом? — спрашиваю я, пытаясь держать тон ровным.

Тимур смотрит на меня с лёгкой усмешкой, словно ему нравится, что я задаю вопросы.

— Потом? Потом будем разбираться, когда это «потом» наступит, — отвечает он спокойно, как будто говорит о чем-то незначительном. — Живи сегодняшним днём, не мучай себя лишними мыслями.

Я откладываю вилку, потеряв аппетит окончательно. Мне всегда было трудно принимать такую философию — жить настоящим, когда впереди неизвестность. Но Тимур Эльдарович явно не из тех, кто делился долгосрочными планами. Он просто здесь и сейчас делает то, что считает нужным.

— Знаете, мне всегда казалось, что планировать будущее — это нормально, — говорю я, наконец, поднимая взгляд. — Но с вами ничего не понятно.

Он снова смотрит на Данию, который беззаботно ковыряется в своей тарелке, и на мгновение уголки его губ дергаются вверх. Это происходит очень быстро и практически незаметно.

— Ох и трудно нам с тобой будет, Геля, — произносит Тимур, вернувшись ко мне внимательным взглядом.

Я моментально ощетиниваюсь. В его голосе не было ни упрека, ни насмешки, но в его словах прозвучала какая-то неизбежность. «Трудно?» — думаю я, пытаясь найти в этом смысл.

— Почему «трудно»? — не удержавшись, спрашиваю вслух, не скрывая своего удивления.

Тимур на мгновение задерживает взгляд на мне, затем, вздыхает.

— Ты слишком много думаешь и слишком много хочешь контролировать, Геля. А жизнь, особенно моя жизнь, не подчиняется твоим правилам, — он смотрит в сторону, как будто вспоминая что-то. — Но это нормально. Ты привыкнешь. Постепенно.

Эти слова застревают в моей голове: «Ты привыкнешь». Словно вся моя жизнь должна сейчас подстроиться под его ритм, под его ожидания. Но что, если я не хочу привыкать?