Эти слова кажутся мне словно последним шагом к чему-то большему. Я давно об этом думала. Возможно, это единственный шанс обеспечить сына всем необходимым.

Тимур молчит несколько секунд, переваривая услышанное. Мне кажется, что я даже слышу, как гудит его разум, обрабатывая это новое условие.

— Ты серьёзно? — наконец, спрашивает он, его голос звучит немного удивлённо, но не враждебно.

— Да, серьёзно, — отвечаю я, твёрдо стоя на своём. — Мне не нужны ваши деньги для себя. Я не хочу чувствовать себя обязанной. Но если вы хотите помочь — помогите Дане. Это единственное, что я прошу.

Он смотрит на меня, и я вижу, как его взгляд становится более серьёзным. Кажется, что в этот момент он видит меня иначе — не просто как женщину, которая попала в его мир, а как человека с собственными целями и принципами.

— Ладно, — наконец, отвечает он, слегка кивая. — Если это все твоё условие, я готов его принять.

Внутри меня что-то расслабляется, и на мгновение я чувствую облегчение. Может быть, это первый раз, когда мы действительно слышим друг друга.

— Хорошо, — говорю я, делая шаг назад.

— Погоди, — останавливает меня жестом. — А как насчет моих условий? Танго — это ведь парный танец. Если мы собираемся делать это по-серьёзному, — продолжает Тимур, чуть сощурив глаза, — нам придётся сыграть всё по правилам. Люди вокруг должны видеть, что мы пара, и не просто на бумаге.

Моё сердце сжимается от этих слов, и я машинально выпрямляюсь, чувствуя, как обостряется каждое моё чувство. Он ждёт моей реакции, и я, сдерживая дыхание, киваю, чтобы он продолжил.

— Свадьба, — бросает он, словно это самое очевидное решение. — Мы поженимся. И для общества всё будет выглядеть абсолютно правдоподобно.

— Что? — вырывается у меня, хотя я сразу догадывалась, что он именно это предложит. — Зачем свадьба? Разве недостаточно просто информации о том, что мы поженимся?

— Нет, не достаточно, — хмыкает он, и его тон меняется, становясь более жёстким. — Это политика, Геля. В глазах людей ты должна быть моей женой, не просто подругой или помощницей. Никто не поверит в нашу искренность, если мы просто будем ходить на вечеринки вместе. Брак придаст вес всему этому фарсу.

Я сглатываю, ощущая, как внутри всё сопротивляется этой идее. Он явно понимает, что для меня это непросто, но продолжает давить.

— Но это не всё, — продолжает Тимур, слегка приподнимая руку, как будто это ещё не конец. — Если мы будем женаты, тебе придётся соблюдать определённые правила. В первую очередь — никакой личной жизни.

Я пытаюсь переварить его слова, а он продолжает.

— Твоё табу на любые романы, встречи и всё остальное. Никаких сплетен, чтобы в прессу ничего не просочилось. Ты будешь жить по определённым стандартам. И если уж мы собираемся создать видимость идеальной пары, то должны играть эту роль безупречно.

Слушая его, я ощущаю, как ледяная волна накрывает меня с головой.

— Сыграть свадьбу и притворяться счастливой парой? — я не могу сдержать саркастической улыбки. — А вы, значит, будете играть роль любящего мужа?

— Именно, — кивает он, спокойно глядя на меня.

— Относительно моей личной жизни — всё и так понятно, — начинаю я.

Тимур смотрит на меня молча, и его спокойствие начинает бесить.

— А вот что относительно вас? — с прищуром спрашиваю я.

— А что относительно меня? — его тон становится чуть мягче, будто он понимает, что сейчас я перешла в наступление.

— Вы говорите, что мы должны выглядеть как идеальная пара. Но это что, значит, что вы будете играть роль любящего мужа только на людях? А в остальное время? — я подаюсь вперёд, испытывая его на прочность. — Вы продолжите жить своей жизнью, как раньше?

Тимур сжимает челюсти, и я вижу, как он напрягается, пытаясь найти правильные слова.

— Я не собираюсь менять свою личную жизнь, — отвечает он тихо, но твёрдо.

— Вам не кажется, что это как-то несправедливо?

— Но, ты ведь не озвучивала это в своих условиях, — Тимур смотрит на меня, и я вижу, как его взгляд становится твёрже.

Странно, но я почему-то чувствую разочарование от его слов.

— И как долго продлиться наша игра в семью?

Тихий задумчиво смотрит куда-то в бок, будто бы взвешивая что-то в своей голове, и через несколько секунд, которые кажутся мне вечностью, возвращает внимание ко мне.

— До тех пор, пока это будет необходимо, — говорит он спокойно, но в его голосе звучит что-то холодное, как будто это было очевидно и не подлежало обсуждению.

Я сжимаю губы. Это «пока будет необходимо» звучало так неопределённо, что казалось, будто я попадаю в ловушку без выхода.