– Я знаю.

– Тебя она тоже наказала?

– Так, как тебя? Нет.

– Черт… – Уил осекся и прикрыл ладошкой рот. – Я просто хотел сказать, что, по-моему, это несправедливо.

– Взрослых наказывают по-другому.

– До чего же мне хочется поскорее стать взрослым!

… Ричард с теплым чувством посмотрел на ладного, смышленого парнишку, которого он с радостью стал бы называть не пасынком, а сыном. Интересно, что думал о нем, Ричарде, его собственный отец? Должно быть, ничего хорошего. Сэр Блайт-старший считал сына причиной всех своих несчастий, как будто это он, Ричард, принудил его жениться на своей забеременевшей вне брака матери, чтобы таким образом прикрыть грех и избежать огласки и скандала.

Поднявшись со ступеньки, Ричард произнес:

– На твоем месте, Уил, я бы не торопился расставаться с детством. Когда человека лишают детства, это значит, что его наказывают. А такое наказание куда хуже того, что придумала тебе мать.

– Куда это ты собрался? Можно и мне с тобой? – спросил мальчик, с мольбой посмотрев на Ричарда.

– Нет, нельзя. Я отправляюсь в такое место, где тебе вряд ли понравится, – негромко сказал Ричард и с этими словами вышел из дома.

Всю первую половину дня Элисса прождала Ричарда, недоумевая, куда это он опять запропастился. Она хотела попросить у него прощения за то, что была чрезмерно сурова с ним из-за произнесенного им в запале на конюшне ругательства. Кроме того, ей хотелось извиниться и за свои, как ей казалось, детские капризы, надутые губы и сцену, которую она устроила ему вчера вечером, когда они возвращались от Седжмора.

Ей также очень хотелось понять, отчего Ричард, беседуя с ней, неожиданно замолчал и вышел из комнаты. За этим скрывалась какая-то тайна, и Элисса пока еще не знала, как коснуться этого деликатного предмета, не обидев ненароком мужа.

В общем, отношения Элиссы с мужем складывались в тот день таким образом, что ей меньше всего хотелось видеть у себя дома посторонних, но так уж случилось, что именно в это время в Блайт-Холл неожиданно пожаловал мистер Седжмор.

– Добрый день, мистер Седжмор, – ровным голосом произнесла Элисса, стараясь скрыть недовольство, которое овладело ею при виде неожиданного визитера.

– У вас все хорошо, миледи? – вместо приветствия сказал Седжмор. – Уж очень вы бледны.

– Не привыкла поздно ложиться.

– Разумеется, как я только не подумал? – произнес Седжмор с улыбкой, которая его отнюдь не красила.

Элисса уселась в кресло и жестом предложила Седжмору занять другое, напротив.

– Вы приехали, чтобы обсудить со мной какое-нибудь дело?

– Дело? Только не сегодня!

Заметив, как Элисса нетерпеливо постукивает по столу пальцами, Седжмор приподнялся на стуле, сделав вид, что намеревается уйти.

– Если я не вовремя, тогда я, пожалуй, по…

– О нет, что вы, пожалуйста, оставайтесь, – сказала Элисса, погрешив против правды ради соблюдения этикета.

Что бы там ни думала Элисса о Седжморе, он был человеком богатым и влиятельным, к тому же ее соседом, и разумнее было его не задевать и отношений с ним не портить.

– Хочу поделиться с вами кое-какими наблюдениями на вчерашнем вечере, – произнес Седжмор, откидываясь на подушки кресла. – Дело в том, что разговоры, которые вчера вечером вел ваш муж, немало меня удивили и даже смутили.

– Он сказал мне, что нет в Англии человека, который бы не любил слушать сплетни из жизни королевского двора.

Мистер Седжмор захихикал.

– Что ж, в каком-то смысле он прав. Дочери сэра Джона уж точно были заинтригованы его рассказами. Но еще больше самим рассказчиком.

– Ричард может быть очень обаятельным, если захочет.

– Вчера, по-видимому, он очень этого хотел, я бы сказал, даже слишком.

Элисса принужденно улыбнулась.

– Это все издержки жизни в Лондоне. Он слишком долго был при дворе.

– Принимая во внимание издержки, о которых вы упомянули, скажите, его поведение не вызывает у вас раздражения? Или неприятия? Ведь, как говорит пословица, яблоко от яблони недалеко падает.

– О семье мужа я почти ничего не знаю, – равнодушно произнесла Элисса, хотя разговор постепенно стал вызывать у нее интерес. – По-моему, он не любит вспоминать прошлое.

– И недаром.

– Какие же тайны он хранит?

– Ну… я всего, разумеется, не знаю. Так, слышал кое-что.

Элисса разочарованно вздохнула, но потом, заметив многозначительную улыбку на лице Седжмора, поняла, что он знает куда больше, чем старается показать, просто пытается с помощью недомолвок вызвать у нее повышенный интерес к предмету.

– Быть может, есть смысл попросить сэра Джона рассказать о семье Ричарда? – высказала предложение Элисса, почувствовав, что Седжмор не захочет расставаться с информацией, которой владеет, просто так и потребует за это с нее кое-что взамен.

Что именно, Элисса пока не знала, но быть обязанной Седжмору не хотела ни при каких обстоятельствах.

– Если сэр Джон даже что и знает, то вам не расскажет – уж такой он человек. – Седжмор сделал грустное лицо и лицемерно потупил взор. – Быть может, и мне лучше промолчать?