– Я прослежу за этим, Наталья Игоревна.

Порадовав мать, Игнатов – мерзавец – склонился к ее руке и поцеловал ладошку. Что вообще происходит в этом доме?

Объявив, что пошла к себе собираться, Маша посмотрела на Игнатова и недовольно поморщилась, проговорив:

– Прекращай уже, а!

– Что прекращать? – прикинулся тот дураком.

– Охмурять мою мать прекращай, – повысила она голос. – А то получишь!..

Она поднялась к себе в спальню. Поискала вещи на стульях. Их не было. Заглянула в шкаф. Все постирано, выглажено и развешано на плечиках. Даже футболка. Темные брюки и жилетка – тоже.

Когда она успела? Выстирать, высушить, выгладить. Мать у нее была золотая. Если бы не вечное ее желание налаживать личную жизнь свою и дочери, они бы ладили прекрасно.

– Извини, майор, что ввалился в вашу с мамой жизнь так вот… Просто переживал. Очень! – попытался сползти на лирическую волну Денис, стоило им отъехать от дома ее матери. – И я готов…

– Не обольщайся, Игнатов, – оборвала его сразу Маша. – Будем считать, что ты привез мне информацию об убитом в момент аварии мужчины, потому что не смог дозвониться. Что-то еще?

Он мотнул головой и сосредоточился на дороге.

Внимательно осмотрев его профиль, Маша с подавленным вздохом признала, что он, конечно же, симпатичный. Даже очень. Голубоглазый блондин с четкой линией скул и подбородка. С хорошей, правильной формы носом, здоровенный, крепкий, надежный опять же. И, конечно, Игнатов – мечта любой девушки, чего уж говорить о сорокалетних разведенках вроде нее. Но дело в том, что она не была обычной сорокалетней разведенкой, мечтающей о семейном гнездышке, уютном диване и широком плече, на котором славно было бы подремать. Она была ненормальной сорокалетней разведенкой.

О семье не мечтала. Она у нее уже была, и как-то не свилось у них с мужем гнездышка, разлетелись они оттуда. Диван предпочитала ни с кем не делить. Широкие плечи уважала и даже подремать на них могла, но так – от случая к случаю. Постоянной дислокации рядом с собой не терпела.

Игнатов…

Да, она могла бы с ним проводить время, если бы не несколько «но».

Они работали вместе. Он был моложе ее на три года. Он обожал свою мать, которая была старше Маши всего-то на семнадцать лет. И он был о-очень сексуальным, непристойно просто сексуальным был Игнатов. И их тайные отношения, на которые Денис явно надеялся, ни к чему хорошему бы не привели.

Вдруг она влюбится? А он остынет? Что тогда? Кому увольняться из отдела?

– Не хочу, – пробормотала она сквозь дремоту.

Он промолчал, объезжая пробку на дороге со всеми возможными нарушениями. Маша не роптала. Она тут тоже нарушала. У самой Москвы ему на телефон пришло сообщение. Он прочитал на ходу и легонько двинул ее локтем.

– Майор, хорошие новости.

– Излагай, – потребовала она, не открывая глаз.

– Я тут вчера подсуетился и еще раз обзвонил всех пассажиров маршрутки. Попросил вспомнить парня, который вошел на остановке, где автомойка, а потом просто ушел. После того, как все случилось.

– И что пассажиры? Вспомнили?

– Да. Более того, один из них согласился поработать над композиционным портретом с нашим художником. И вот что получилось…

Игнатов протянул ей свой телефон. И, не дождавшись реакции, вложил ей его в ладонь. Сонно моргая, Маша уставилась на фоторобот.

Молодой парень, насколько можно было судить. Не больше тридцати точно. Высокие скулы, крупный рот, курносый нос. Лицо было бы интересным, если бы не шрам. Он все испортил, пройдя от левого виска через левую щеку к подбородку.

– Важная примета, – щелкнула по шраму пальцем Маша.

– Да. Еще несколько человек подтвердили, что видели парня со шрамом.

– Хорошая работа, капитан, – неожиданно похвалила его Маша. И спросила: – Куда едем?

– В отдел.

– Погоди в отдел. Давай заедем на автомойку. На той остановке садился в маршрутку этот парень. Вдруг кто-то видел его, знает. Он может жить там.

– Или работать, – поддакнул Игнатов.

Но Маша отвергла его идею.

– Если бы он работал там, он бы не поехал в такое время оттуда. Он бы ехал туда. Нелогично, – скептически сложила губы Маша.

Глянула в небо. Тучи набухли, обещая вскорости дождь. А на ней футболка и жилетка. Она машинально потерла ладонями предплечья.

– Если что, у меня в сумке чистый джемпер форменный есть, – порадовал догадливый Игнатов.

– Хорошо. Но твой размер мне…

– Он мне мал. Вожу на всякий случай.

– На какой, например?

– На тот самый, что сейчас. Похолодало, а у тебя с собой нет теплой одежды. И кстати… – Игнатов остановил машину на светофоре. – Этот малый со шрамом мог сесть в маршрутку, отпросившись с работы.