Улочки петляли и извивались, словно змеи, и мы, словно охотники и дичь, то и дело менялись местами. Мы бежали мимо лавочек, прилавков, мимо спящих нищих, мимо детей, играющих на пыльных улицах. В воздухе витал запах жареной еды, благовоний и нечистот, и все это создавало атмосферу безумного калейдоскопа, в котором мы пытались найти свой путь. И чем дальше мы бежали, тем больше мне казалось, что мы попали в ловушку, из которой не было выхода.

Мы свернули за угол, надеясь оторваться от преследователей, но тут наткнулись на узкий тупик. Казалось, всё, конец. За нами уже слышались тяжелые шаги, и я приготовился к последнему бою. Внезапно, из-за груды мусора, словно призрак, возник парнишка. Он был худ, но крепко сбит, одет в потертые, но чистые одежды, а его темные глаза, словно два уголька, блестели какой-то необычной проницательностью. На вид ему было не больше четырнадцати, но в его осанке, в манере держаться, чувствовалась уверенность, граничащая с хитростью.

— Проблемка, да? — спросил он, едва заметно улыбаясь. Его голос был тих, но пронзителен, словно шепот ветра в пустыне. Он говорил на английском с лёгким, но приятным акцентом.

— Да, — выдохнул я, оглядываясь назад на приближающихся последователей Шивы. — Большая.

— Значит, нужно найти решение, — спокойно ответил парень, окинув нас быстрым взглядом. Его пальцы, тонкие и жилистые, словно веточки, скользили по бусам, висевшим на его шее. Бусы были сделаны из каких-то темных, непонятных мне семян. — Вы не местные, да? И несёте в себе… нечто большее, чем просто человеческую сущность. Что-то… необычное.

— Ты всё правильно понял, — сказала Кейтлин, потирая затекшую руку. Она, как и я, почувствовала странное спокойствие рядом с этим ребенком. Несмотря на опасность, какая-то скрытая сила излучала от него.

— Мне это знакомо, — кивнул мальчик. — Духи, они видны лишь тем, кто умеет их видеть. И вас, похоже, они не обходят стороной. Давайте, за мной.

Не колеблясь ни секунды, он нырнул в узенький проход между двумя домами, проскользнув словно змейка. Мы, не раздумывая, последовали за ним. Это был лабиринт узких улочек, где стены домов казались почти слитыми друг с другом, а воздух был наполнен сладковато-дурманящим запахом специй и дыма. Парнишка двигался легко и уверенно, как будто знал каждую трещину в этом каменном мегаполисе.

— Не бойся, — прошептал он, оглядываясь через плечо. — Здесь знают, как обходить собак Шивы. Они охотятся за громкими звуками, а не за тишиной.

Парень скользил между домами, словно призрак, используя любое укрытие: выступы стен, скопления мусора, и даже открытые канализационные люки. Заметить его среди этих узких улиц и высоких домов было невероятно сложно. Он словно растворялся в окружающей обстановке. У него, без сомнения, был какой-то дар, какое-то особое видение, что помогало ему не только избежать преследователей, но и, казалось, предсказывать их движения.

— Ты… кто ты? — спросила Сьюзи, еле переводя дыхание.

— Назови меня просто Аруном, — ответил мальчик, не останавливаясь. — Я тот, кто помогает тем, кто попал в беду. А те, кто следует за вами… они не остановятся, пока не добьются своего. Нам нужно добраться до рынка. Там, может быть, вы сможете отыскать то, что ищете, и заодно скрыться от этих ищейок Шивы. Но поспешите, их настойчивость… впечатляет.

Арун, словно маленький вихрь, вел нас сквозь лабиринт узких улочек, и я начинал понимать, что его помощь была не просто случайностью. Он чувствовал нас, словно камертон, настроенный на одну волну, и его интуиция, казалось, безошибочно подсказывала ему, куда нужно двигаться.

— Как ты узнал, что нам нужна помощь? — спросил Эрик, стараясь не отставать от быстрого темпа парнишки. — Ты что, экстрасенс? Или у тебя какая-то там индийская суперсила?

Арун на мгновение остановился, посмотрел на Эрика своими темными глазами, и едва заметно улыбнулся.

— Я просто чувствую, — ответил он, пожимая плечами. — Духи говорят, что у вас есть цель. А когда у человека есть цель, он становится как яркий свет во тьме, его трудно не заметить.

— Духи? — Сьюзи скептически нахмурила брови. — И что, эти духи тебе говорят, что нужно помогать всем подряд? А если это какие-нибудь демоны, переодевшиеся в прохожих?

— Не беспокойся, — заверил ее Арун, снова ускорив шаг. — Я знаю, как отличить свет от тьмы. И ваши души, они светятся.

Мы продолжали следовать за Аруном, и я начал замечать, что он не просто бегает по улицам, а словно танцует, используя каждое углубление в стене, каждый выступ и каждую лавку, как части своего танца. Он знал город, словно свои пять пальцев, и с каждым его движением, с каждым его шагом, преследователи оставались позади, все дальше и дальше.

— Похоже, у этого парнишки и вправду есть какая-то суперсила, — пробормотала Кейтлин, поглядывая на Аруна с восхищением. — Он как будто сливается с городом, становится его частью.

— Это не суперсила, это знание, — ответил Арун, перепрыгивая через сломанную тележку. — Знание о том, как живет город, как течет кровь на его улицах. И как в нем можно спрятаться, если знать, где искать.

Он привел нас к узкому проходу, где стоял старый мусорный бак. За ним была небольшая арка, которая вела в узкий, темный переулок.

— Проходим, — сказал он, пропуская нас вперед. — Здесь мы их точно потеряем. Этот переулок знает только ветер.

Мы нырнули в арку и очутились в узком, темном переулке, где царила тишина и покой. Снаружи слышался шум города, но здесь он казался приглушенным и далеким.