Когда Мия касалась Айвора, я злился. Дракон злился. И даже Демон желал убить Айвора, лишь бы прекратить их контакт. Не мог понять почему, но это раздражало. То, что она касалась других мужчин начало меня раздражать еще на Арене, когда проверяли сотрудников. Но сегодня чуть не стало последней каплей.

Изменив свой облик, я хотел увидеть ее реакцию, но скорее, я сделал это чтобы скрыть собственные эмоции. Мы с Демоном хотели убить Айвора. Дракон хотел украсть и запереть Мию в поместье.

Мия дернулась, но испуг слишком быстро сошел на нет. Она продолжала меня удивлять. Я думал, что она пощадила Айвора из жалости, но все оказалось не так. Значит, убивать мужа она не хотела по тем же причинам. Изгнание, вот какое будущее она ему приготовила.

Изгнание было жестким наказанием. Изгнанников ненавидели, их сторонились. С ними не заключали сделки или брак, от них не рождались магически одаренные дети. Я не был согласен с ней, что изгнание научит чему-то Гронтона Ир Тонга. Такого как он изменит только страх или смерть.

До сих пор помню, как моя тетя умоляла пощадить ее детей.

Родную сестру отца я нашел два года назад. Для этого пришлось переплыть океан и поднять на уши три королевства. Я сделал с ней то же, что она сделала со мной, когда родня двух семей разрывала имущество рода Эр Гранн на части, подобно шакалам.

Ощутив на себе тяжелый вес рабского ошейника Альмирана занервничала. На коленях она умоляла меня не мучить ее детей. Я не сказал ей и слова. Лишь смотрел, как ее тащат за цепь, уводя с другими рабами в шахты по добыче кристаллов накопителей.

Ее детям, моим племянникам, заблокировали дар.

Жестоко? Очень. Для мага, который пользовался силой с детства, стать обычным беспомощным человеком, равноценно смерти.

Меня не жалел никто, ни во время рабства, ни во время проведения ритуала подселения Демона. Никто не испытывал жалости, когда на моем плече выжигали рабское клеймо, блокирующее магию. Позже, я срезал этот участок кожи, чуть не умерев.

Но племянников я, можно сказать, пожалел. Оставил им жизнь и даже дал работу.

Они никогда не смогут вернуть свое прежнее положение и до конца своих дней останутся прислуживать мне на Арене. Двое мальчишек, что с удовольствием издевались надо мной, когда на меня надели тяжелый рабский ошейник. Мне было семь.

Сейчас они боятся одного моего взгляда. Куда делась их спесь, когда я сделал с ними то же, что они проделали со мной.

Иногда смерть – это избавление, не все его заслужили. В чем-то Мия права. Но не уверен, что представления о наказании у нас с ней схожи.

Мия

Лия отбыла практически сразу после пробуждения, даже не позавтракав. Кухарка собрала ей с собой немного еды в дорогу. С одной стороны меня это радовало, значит Лайлин не испортит наши с ней отношения. Но с другой, мне было бы спокойнее, будь рядом кто-то помимо сестры, кто-то, кому я могу доверять.

В доме воцарились благоговейная тишина и спокойствие. Я пришла на кухню, где Рори заканчивала приготовление еды.

– Леди Мия, – обратился ко мне Вейс, – Рори сказала, что вы любите груши. С утра я собрал для вас свежих на соседней улице.

Мальчик протянул мне корзинку с фруктами. С ворованными фруктами. Придется в нем это перевоспитывать.

Сегодня он был вымыт и опрятно одет. Не ребенок, а загляденье. Такой хорошенький.

Спрашивать у них, как он с сестрой оказались на улице, я не решалась. Может быть Рори узнает об этом позже.

– Спасибо большое, Вейс. Ты очень внимателен! – Взяла одну грушу и улыбнулась мальчишке. – В следующий раз, сходи с Рори на рынок и возьми любые фрукты. Не нужно собирать их у соседей, хорошо?

– Хорошо, Леди. Я понял. – Кивнул Вейс.

– Вы очень добры, Леди Мия, – Рори поставила передо мной тарелку с кашей.

– Снова ты завтракаешь со слугами, – Лайлин скривилась так, словно съела лимон. – Мне завтрак подай в столовую. И где запропастилась моя горничная? Нигде не могу ее найти.

– Простите, леди, – юная горничная выбежала из подсобного помещения, вытирая руки. – Не знала, что вы встали.

– Я звонила в колокольчик, где ты была?! – служанке досталось платком по плечу. Девушка понуро опустила голову и пробормотала что-то про сломанный звонок. – Идем, поможешь мне одеться.