Словом — шла вялотекущая колониальная война за английское по большей части наследие. Очень беспокоился немецкий кайзер, и порой, вздыхая на погруженный в сумерки вечерний Берлин за окнами своего замка, жалел, что не послушал своего русского кузена и влез в Британию — когда начнется то самое, его доминион на острове станет огромной проблемой, потому что шведы с австрияками будут изо всех сил стараться выдавить оттуда немцев. Впрочем, в качестве плацдарма для атаки на Францию доминион смотрелся очень симпатично, а еще, после пары лет наведения там порядка и некоторых вложений, начал приносить довольно приятные экономические бонусы.

Хлеб да зрелища — и того и другого власть имущие путем пересмотра налоговой политики и усиления ограбления колоний с легкой приправой из достижений научно-технического прогресса обеспечить европейскому населению худо-бедно смогли. Уровень благосостояния в массе своей рос, с поправкой на общую скудность жизни, конечно, но о голоде Европа забыла, и даже самый низкоквалифицированный рабочий куском хлеба обеспечен был надежно. Да, социальное расслоение и «призрак коммунизма» никуда не делись, но репрессивные машины с богатой коллекцией демонстративных расправ над носителями вредных для элит идей и растущая экономика изрядно приглушили пролетарский гнев. Особенно спокойно, понятное дело, было в России, но о ней позже.

Со зрелищами тоже не было проблем — в частности, очень большим спросом пользовалась зародившаяся в заснеженных пустошах далекой России новинка: кинематограф. Каждая страна в меру сил пыталась обозначить свое присутствие на этом рынке, а коммерсанты вставали в длинные очереди на получение права закупить потребное для кинотеатров оборудование. Само собой, не оставили новинку без внимания мошенники, колесящие по провинциальным городкам и деревням и демонстрируя под видом кино неизбалованным зрителям стереоскопические картинки, диафильмы и сопровождаемые тем и другим спектакли с живыми актерами. Работа рисковая — в Европе-то пока власть не чесалась, а потому юридических препон не чинила, но время от времени натыкались «бродячие кинематографисты» на побывавшего в нормальном кинотеатре зрителя, и через это терпели от аудитории побои и были вынуждены возвращать уплаченные за билеты деньги. В России радеющий за народ царь-батюшка своевременно издал потребные указы, и мошенников там от этого нашлось сильно меньше.

Репертуар у кинотеатров пока скромный — большой метр это сложно, дорого, да еще и экранное время пожирает нескромно, а вот лепить и показывать короткометражки киноделы полюбили очень сильно. Особенно — комедийного и — чего греха таить! — порнографического толка. Последнее сильно не понравилось духовенству, которые начали требовать похабщину запретить, но куда там! А еще европейцы, почесав аккуратные проборы на головах, прибегли к откровенной грязи, негласно перестав «душить» оккультизм, видя в нем спасение от «красной угрозы».

Отдельным развлечением для жителей Европы стало наблюдение за специфическим политическим процессом в той же России. Мнения, как водится, разнились — с одной стороны адепты парламентаризмов и демократий на чем свет стоит крыли матом русского царя, диктатора и сатрапа, а с другой натерпевшиеся от собственного правительства адепты «твердой хозяйской руки» возносили Георгия на пьедестал и сильно сомневались в полезности толпы «дармоедов», которые большую часть времени лоббируют интересные им вещи и толкают напыщенные речи. В лагере как тех, так и других как рыба в воде чувствовала себя русская агентура, передавая на Родину порой такие интересные папочки, что товарищ Зубатов сотоварищи просто в осадок выпадали и устраивали яростные мозговые штурмы, в ходе которых вырабатывали наилучшие способы полученной инфой распорядиться — чему, конечно, очень радовался русский царь.

Вторая итерация российского Парламента получилась получше первой, и два первых года полномочиями — которые Георгий расширил — старалась пользоваться как положено, решая проблемы людей и вырабатывая здравые инициативы. Но увы — алчность и гордыня точили хрупкие сердца депутатов, и в особом архиве в подвале Зимнего начали копиться папочки с проступками деятелей. Вздыхая на их содержимое длинными и тихими Белыми петербургскими ночами, наш герой очень старался удержать в себе веру в то, что Парламент рано или поздно получится выдрессировать кнутом и пряником, придав ему действительно полезную форму и время от времени ставил красненькую печать на папочке особо зарвавшегося депутата, отправляя того на каторгу. Ну а что, человек грамотный, и на бесконечных стройках такой огромной страны ему точно найдется местечко, позволяющее искупить долг перед обманутой Родиной.

Транссибирскую магистраль в полной мере удалось запустить в начале 1898 года и сразу же начать прокладывать дополнительные пути, ветки и возводить прочую инфраструктуру, включая мосты внутри городов. Железная дорога вдохнула в и без того стремительное развитие Зауралья новую жизнь, позволив несколько расширить имевшиеся логистические «бутылочные горлышки». Потирали руки купцы, множились производящие вагоны и даже паровозы производственные мощности, втягивая в себя вчерашних крестьян, решивших разменять неолитический способ существования на работу в городах, драли друг дружке бороды за кирпич да цемент застройщики, и в такой бурной атмосфере, завороженно глядя на суету, росли новые поколения подданных Российской Империи, которые массово грызли гранит науки в прямо на глазах вырастающих и открывающих свои двери школах и училищах, поставляющих набирающей почти пугающие обороты промышленности специалистов всех мастей.

Отдельной гордостью стала электрификация. Разработанный и планомерно осуществляемый план ГОЭЛРО получил надежный фундамент для дальнейшего развития — электросети худо-бедно упорядочили в единую сеть, задыхаясь от недостатка рабочих рук и оборудования в чудовищном напряжении сил создали таки десятки генерирующих избыточные (пока) мощности объектов, при помощи поставляемых машиностроительными заводами грузовиков, экскаваторов и взрывчатки принялись насыпать плотины, которые в будущем станут гидроэлектростанциями. Ничего удивительного, в принципе — если за пару десятков лет пережившая революцию, интервенции, гражданскую войну, а до этого — истощенная Первой мировой и скованная рядом игнорируемых властью застарелых проблем Россия смогла индустриализироваться, то что ей мешает в реальности этой, когда дела идут несоизмеримо лучше, а Георгий I, дай Бог ему здоровья, отвешивал и отвешивает исполинские даже несмотря на свой откровенный дилетантизм во многих сферах направляющие пинки и без устали совершенствует государственный аппарат, не давая ему простаивать и заставляя живо откликаться на любую пригодную инициативу «снизу»?