Чья-то потная рука упала мне на плечо.

— Нам не хватало тебя сегодня, — торжественно сказал мой старший брат Беннет.

С другой стороны меня обняла моя лучшая подруга Чарли, значительно менее вспотевшая, но всё же влажная. Она пахла намного приятнее, чем брат.

— Каков ущерб? — я прищурилась, наблюдая, как «Книжные Бомбардиры» занимают большой уголовой стол.

— Четыре-один, — ответила Чарли.

Я поморщилась. Не знать счёт было куда приятнее.

— Напомни, почему ты не можешь бросить эту работу и полностью посвятить себя команде? — спросил Беннет.

— Я пытаюсь накопить на открытие конкурирующей компании по организации рыболовных туров.

— Ха, — закатил глаза Беннет. — Джулс, Хейден и я можем помочь тебе финансово.

Я не хотела, чтобы мои старшие братья всегда заботились обо мне. Я хотела стоять на собственных ногах. К тому же, им бы точно не понравилось, куда на самом деле уходили деньги с моей второй работы. Но я ценила, что они всегда меня поддерживали, даже если мне хотелось, чтобы они не считали меня такой беспомощной.

Я спрятала это чувство в ментальную коробочку (очень удобно подписанную: «То, о чём мы не думаем») и задвинула её в самый дальний угол сознания.

За шестым столиком уже кто-то сел, и мне нужно было принять заказ на напитки.

— Если смогу выбить себе пятнадцатиминутный перерыв, присоединюсь к вам, — сказала я Беннету и Чарли на бегу.

Я так спешила достать блокнот для заказов из кармана, что не сразу заметила, кто присоединился к компании за шестым столиком.

Макс Эрикссон.

Ака самый умный парень в Винтерхейвене.

Ака самый красивый парень в Винтерхейвене.

Ака любовь всей моей жизни.

— Привет, Джози! — сказал он с улыбкой, от которой на щеке проступила ямочка.

Ах да, и ака он считал, что меня зовут Джози.

Я позволяла ему так называть себя так давно, что теперь просто не знала, как его исправить. Наверное, признаюсь, когда мы поженимся. Или просто поменяю имя.

Его младшая сестра Софи, которая прекрасно знала, что меня зовут Рози (мы вместе заканчивали школу), но всё равно не исправляла его, заёрзала на стуле, как тюлень.

— Эй, сделай «Воббл»!

Я натянула на лицо вежливую, пустую улыбку и сделала вид, что не слышу её. Этот позор мне никогда не забудут. Минус жизни в маленьком городе? Если ты однажды оконфузился, никто этого уже не забудет.

— Что вам принести выпить? Макс, тебе, как всегда, колу со льдом и вишней? — выпалила я, прежде чем успела прикусить язык.

Да. Я помнила его любимый напиток, любимые начинки для пиццы, что у него лёгкая аллергия на зелёный болгарский перец. Знала, что он подмигнёт, если я подложу ему немного маринованных перчиков в пиццу. Знала, что он избегает караоке-вечеров любой ценой и всегда просит включить кабельный канал с политическими трансляциями, если в ресторане мало народу.

Эх… Ну как его не любить?

— Именно, — его улыбка стала ещё шире. Вот это была улыбка настоящего принца.

Я закончила принимать заказы на напитки, но замерла, когда снова увидела Дилана на большом экране над барной стойкой.

Он шёл по коридору возле раздевалки с выражением на лице, которое прямо говорило, что он ищет драки. Перед ним вдруг появился фотограф и сунул камеру прямо в лицо.

— Считаете, ваша команда сможет выйти в плей-офф без Шайло?

Я ахнула от жестокости вопроса, и вокруг меня раздались такие же вздохи.

На экране рука Дилана молниеносно метнулась вперёд — он выхватил камеру из рук фотографа и с силой швырнул её о стену.

Голос за кадром продолжил:

— Дилан «Зверь» Сэвидж напал на фотографа после игры сегодня, что стало очередным тревожным инцидентом в череде странных выходок после смерти его товарища по команде Шайло Блэйра. Теперь он может столкнуться с последствиями со стороны правоохранительных органов.

Мы увидели, как один из товарищей по команде попытался увести Дилана подальше от толпы. Затем камера приблизилась к мальчику, стоявшему в конце коридора с блокнотом для автографов в руках и испуганным взглядом.

— Он сильно изменился, — заметил Макс.

Я и не догадывалась, что Макс знал Дилана. Хотя, конечно, знал. В этом городе все всех знали.

И это было как хорошо, так и плохо.

Остаток смены я провела, подсчитывая улыбки Макса (и классифицируя их по типам), слушая пересказ ужасной игры «Ледяных пиков», пока за рекордное время съедала два кусочка пиццы, убирая столы и, наконец, усевшись подсчитывать чаевые в конце вечера.

В глаза бросилась стодолларовая купюра.