По воскресеньям здесь почти никто не работал, если только у нас не было матча, поэтому офис «Пикс» напоминал город-призрак. Обычно гудящий от голосов, звонков и звука работающей техники, сегодня он был наполнен тишиной. Открытые двери вели в пустые кабинеты с выключенным светом. Тишина давила.

Кроме, конечно, моих неудобных кожаных ботинок, громко возвещавших о моём приближении.

В животе неприятно скрутило. Я знал, что зашёл слишком далеко в тот момент, когда Брет и Гейдж оттащили меня от драки.

Небольшая стычка на льду могла бы закончиться штрафом, но она поднимала градус напряжения и заводила трибуны, подпитывая нашу игру.

Я не сразу осознал, что это переросло из стычки в полноценную драку — пока не вышел из того тумана, в котором оказался, когда игрок «Гризли» упомянул Шайло.

Челюсть сжалась. Может, я как раз недостаточно далеко зашёл.

Я постучал в дверь, костяшки рук саднили от удара о твёрдую деревянную поверхность.

Я был готов принять их гнев как взрослый. Не в первый раз меня отчитывает тренер и точно не в последний. А потом мы оба разойдёмся по своим делам. Тренер — к своей большой счастливой семье, а я — к избеганию своей.

— Сюда, — раздался голос тренера.

Я обернулся и увидел свет в конференц-зале. Тренер стоял на пороге с непроницаемым выражением лица, жестом приглашая меня внутрь.

Каждое место за столом было занято кем-то с официальным титулом. Майк Джакоби, генеральный менеджер команды, сидел во главе стола, а слева от него — командный юрист и специалист по связям с общественностью «Пикс». Мой агент, Гарри, присутствовал по видеосвязи.

Я нахмурился, глядя на Гарри. Было бы неплохо получить предупреждение о таком «засаде».

— Всё это из-за удаления с игры? — спросил я нарочито спокойно, усаживаясь рядом с тренером.

Пальцы нервно постукивали по столу, отражая ту ярость, что в последнее время постоянно кипела во мне, скрываясь под поверхностью.

— Нам нужно поговорить, — тренер сцепил пальцы в замок, его лицо было серьёзным, но не так, как обычно. Это был не привычный мне злой взгляд. Скорее, трагически серьёзный.

Моя нога начала подёргиваться так же нервно, как пальцы.

— Мисс Линкольн? — тренер жестом предложил специалисту по связям с общественностью начать.

Крисси Линкольн, как она настаивала, чтобы её называли, выглядела лет на двадцать пять. С её строгим кардиганом и тугим пучком она казалась куда более уместной в библиотеке, чем рядом с хоккейной ареной.

Она повернулась ко мне с нервным выражением лица за массивными очками.

— Спортивная медиа-компания угрожает подать в суд на «Пикс».

Я моргнул.

— За что?

Гретта, командный юрист, ответила своим безапелляционным тоном:

— Потому что вы напали на одного из их фотографов после игры с «Гризли». — Она мельком взглянула на планшет. — Это не только порча дорогостоящего имущества, но и нарушение контракта.

Подождите. Это было не из-за удаления с игры, а из-за камеры? Он же буквально сунул её мне в лицо! И после его вопроса о Шайло ему ещё повезло, что я не сделал чего-то похуже.

— Я даже пальцем его не тронул, — сквозь зубы выдавил я.

Гретта встретила мой яростный взгляд, даже не моргнув.

— Вы сорвали камеру с его шеи, и ремень оставил у него ожог на коже.

Я резко поднялся, сжимая кулаки.

— Вы это серьёзно?

— Сядь, — рявкнул тренер.

Годы криков тренеров на тренировках сделали своё дело, и я подчинился, даже если всё во мне кричало выбраться отсюда, бежать, пока в голове не останется только онемевший гул.

— Это бред…

— Мы ещё не закончили. — Тренер поднял обе брови и кивнул мисс Линкольн, давая ей слово.

Я стиснул челюсти.

Она включила ноутбук, и на экране за её спиной появился график.

— Твои продажи упали, Дилан. Никто не покупает твои майки. Более того, их массово возвращают. В интернете появилась петиция с требованием убрать тебя из команды. И… — Она замялась, словно ища поддержки у тренера, а потом снова повернулась ко мне. — Ты стал мемом.

— Мемом, — эхом повторил я.

Какая разница, если все меня ненавидят? Мне не нужны друзья. Мне не нужны фанаты. Я здесь, чтобы играть в хоккей. И, чёрт возьми, я хорош в этом.

На экране запустился видеоряд.

Я, выглядящий абсолютно неуравновешенным, разбиваю камеру о стену. На фоне были наложены книжные полки. Подпись:

«Когда автор убивает твоего любимого персонажа».

Я моргнул.

— И мне должно быть не всё равно, что какие-то книжные ботаники издеваются надо мной?