Морхал задумчиво поглаживает бороду пятерней:

— В принципе, не нужны. Тем более Бер.

— Что?! — Бер резко вскидывается.

А Одиннадцатипалый продолжает тем же ровным тоном:

— До сих пор монахи устраивали мелкие вылазки, и десяти процентов наших сил хватало, чтобы их остановить.

Бер открывает и закрывает рот, но слов не находит. Его взгляд мечется между мной и морхалом, словно ищет поддержки.

Я киваю. С логистикой разобрались.

— Отлично.

Разворачиваюсь и поднимаюсь наверх, оставляя Бера разбираться с новыми реалиями.

Наверху всё идёт своим чередом. Фирсов курит, наблюдая за сугробами. Дым сигареты быстро растворяется в морозном воздухе. Мерзлотник лепит снеговика с помощью магии — у фигуры вместо глаз куски льда, в руках зажаты сосульки. Похоже, на боевого снеговика. Шаровой тоже курит, а Веер разглядывает своё отражение в металлическом зеркале, поправляя выбившиеся из-под бронешлема волосы. Всё спокойно, но это ненадолго.

Фирсов бросает на меня косой взгляд.

— Ну что там, Филинов? Чего так долго возился?

Пожимаю плечами,

— Да просто общался с будущим попутчиком. Сейчас загрузят новых альвов, и двинемся обратно.

Фирсов хмыкает, выпуская в воздух ещё одну порцию дыма. Про «попутчика» ликвидатор не уточнил, ну и ладно.

Погрузка занимает не больше десяти минут — всё отработано до автоматизма. Особенно когда зомбированные альвы не сачкуют. Группа «Тибет» запрыгивает в «Буран», я вместе с Зелой и Бером захожу в автобус.

Внутри тишина. Воитель Феанор лежит, надёжно пристёгнутый ремнями. Рядом с ним к койкам закреплены несколько альвов, которых мы забрали для лечения. Ремни необходимы — на таких дорогах без фиксации они разлетелись бы по салону.

Автобус плавно трогается, гусеницы глухо скрежещут по замёрзшей земле. За окном тянутся суровые пейзажи — пустынные поля, заснеженные перелески, замёрзшие холмы. Не знаю, что принцессе Чилике так нравится в Антарктике. Хотя, скорее всего, это просто упрямство. Мол, наша страна самая южная, и пусть весь мир с этим смирится.

В какой-то момент Зела садится рядом, но я почти не замечаю её — взгляд прикован к окну, мысли утекают в глубину. Артефакт удалённой телепатии передаёт знакомое ощущение. Холодное. Пронзительное.

Чужие мысли. Монахи.

Впереди засада. Прямо на нашем пути. Не пройти ее, не проехать… Что ж, не зря же тащим с собой Воителя. Пускай отрабатывает керосин.

Глава 12

Зела тихо, но настойчивой спрашивае:

— Лорд Данила, ты взял меня и Бера с собой, потому что всё же сомневаешься насчёт Феанора? Думаешь, что мы можем пригодиться тебе против Воителя?

Я качаю головой, усмехаюсь, переводя взгляд на дорогу.

— Нет, не ради этого, леди Зела. Вы пригодитесь в боях. И, как оказалось, прямо сейчас.

Артефакт телепатии передаёт мне обрывки мыслей — напряжённые, агрессивные. Грубые всплески намерений, неуловимые образы. Впереди заварушка.

— Монах впереди, — бросаю, не отрываясь от ментального потока. — Похоже, у него с собой десяток големов. Они могут двинуться в Северную Обитель.

Зела тут же напрягается, её взгляд становится жёстче, пальцы инстинктивно скользят к оружию.

— Значит, это остатки монахов из Северной Обители?

Киваю, одновременно мысленно откидывая лишний шум, сосредотачиваясь на потоке чужих мыслей.

— Да. Но скоро мы с ними покончим.

Вызываю Фирсова в «Буяне», передаю данные по мыслеречи.

— Монахи собрали отряд. Вижу десять големов. Что за местность впереди?

На другом конце раздаётся короткое, но очень выразительное ругательство. С таким же успехом он мог бы сказать «ну и жопа», смысл остался бы тем же.

— Блин… Куча скал и камней. «Бурану» там будет сложно маневрировать, не говоря уже о прицельном огне. Големы могут засесть за укрытиями, просто так их не достанешь. Если попытаемся уехать, живые каменюги тут же рванут за нами и ударят в тыл.

Хмыкаю, уже прикидывая план действий.

— Значит, будем выкорчёвывать их вручную.

Делаю паузу, просчитываю риски.

— Кроме того, часть монахов может направиться в провинцию принцессы Чилики. Мне бы не хотелось, чтобы пострадала она или её земли. Поэтому действуем так: «Буран» идёт полукругом, заходит к скалам со стороны провинции, отрезая монахам путь отхода.

Фирсов тяжело вздыхает:

— Чёрт… Филинов, ты понимаешь, что Мерзлотник будет выть, что мы уходим от хорошей драки?