— Менталист, как ты спасёшь моих подданных? — рявкает он, даже не пытаясь сгладить тон.

Я откидываюсь в кресле, лениво потягиваюсь и, не поднимая глаз от бумаг, спокойно отвечаю:

— Нужны гули.

Феанор моргает, словно не расслышал.

— Гули? Звери?

Вздыхаю, кладу бумаги на стол и встречаю его взгляд.

— Да, они самые. Эти твари распространяются на моих будущих родовых землях. Их можно использовать, чтобы сбить вирус, который заражает твоих людей.

Феанор прищуривается, оценивающе смотрит на меня, пытаясь разобраться, шучу я или нет.

— Нужно мясо тварей?

Хмыкаю, перекатывая ручку по столу:

— Я сказал, нужны гули. Ещё раз повторить?

Феанор хмурится.

— Как тебе можно верить, человек?

Резко выдыхаю, отбрасываю бумаги в сторону.

— Как? — Поднимаю на него тяжёлый взгляд и, медленно, с явным сарказмом, перечисляю: — Слушай, мужик, я спас твоих сородичей, женился на твоей племяннице, вытащил тебя из плена монахов, а ты мне ещё предъявляешь?! Знаешь что? Пошёл ты в задницу.

Феанор моргает. Явно не ожидал такого финала разговора.

Воитель мрачнеет, напряжение в его фигуре нарастает, но затем он резко выдыхает и, неохотно, будто через силу, кивает:

— Хорошо… Я тебе поверю.

Я даже немного удивляясь тому, что он так быстро сдал позиции. Просто ответил ему тем же тоном, и, похоже, он это даже оценил. Ну надо же. В следующий раз, если он снова начнёт качаться, я ему и голову снесу. Может, тоже понравится. Усмехаюсь про себя, поднимаюсь с кресла, лениво потягиваясь:

— Отлично. Тогда пошли.

— Куда?!

— Увидишь, когда придем.

Во дворе нас уже ждёт Портакл, колдуя над стелой портала. Вокруг него колеблются энергетические линии, светящиеся бледно-голубым цветом, а воздух пахнет озоном — явный признак, что кодировка почти завершена. Я киваю ему, затем беру портальную стелу у него из рук.

— Перемещай в мою усадьбу в Москве.

Портакл, не отвлекаясь от процесса, кидает в ответ:

— Напомни координаты, конунг.

Быстро перечисляю, затем кладу ладонь на плечо Феанора и дожидаюсь, когда Портакл активирует перемещение.

Как только оказываемся в московском доме, за окном мокрый снег шуршит по крыше, а возле входной двери раздаются шаги. Через секунду дверь распахивается, и в комнату входят слуги, нагруженные чемоданами. За ними — мои жёны. Первой залетает Светка, тут же останавливается, увидев меня, и бросает удивлённый взгляд:

— Ну, зашибись! Ты нас даже обогнал.

Я пожимаю плечами, ухмыляюсь:

— Вы что-то долго. — Смотрю на часы. — Уже полдевятого.

Перевожу взгляд на угроюмого Феанора, делаю жест в сторону выхода:

— Выходим. Едем в Кремль.

* * *

У ворот Кремля постовой внимательно изучает документы, сверяет фото, затем переводит взгляд на Феанора. Его глаза тут же цепляются за уши альва.

— Кто это? — голос напряжённый, рука чуть дрогнула у ремня с рацией.

Я спокойно, без намёка на сомнение, отвечаю:

— Мой сопровождающий. Слуга.

Феанор хмыкает, но молчит. Постовой ещё раз оценивающе осматривает его, но ничего не говорит, лишь кивает, пропуская нас внутрь.

— Оставайся в машине, — бросаю Воителю, а сам в сопровождении кремлевского адъютанта двигаюсь в сторону главного здания. Воителя взял с собой только чтобы не оставлять его наедине с женами, а то мало ли.

В конференц-зале уже собрались представители Семибоярщины: Годунов, Хлестаков, другие бояре, а также генерал Кутузов и Владислав Владимирович. Все явно в курсе проблемы и готовы к обсуждению. Вскоре входит Царь. Он даже не садится, лишь бросает через плечо Кутузову:

— Давай кратко доложи обстановку, Борис Глебович,

Кутузов кивает, показывает на карту:

— Здесь сейчас сама тяжелая сиутация, Ваше Величество. Восемь орд гулей двигаются по землям Семибоярщины.

Годунов встревает тут же, будто только и ждал момента:

— Мы уже даём отпор, боремся с ними. Но налицо жесткая несправедливость, Ваше Величество!

— Неужели? — приподнимает брови Царь Борис.

— Конечно! — Годунов бросает в мою сторону взгляд. — Если мы уничтожим всех гулей на наших землях и потом отдадим эти земли Филинову, то какой нам в этом прок? Мы не имеем мотивации!